Узкое ущелье и Чёрная гора - [45]
Предположим, что Рамсесу действительно удалось совершить смелую вылазку. Перед ним блеснул луч надежды, и он вспомнил о своих военачальниках, о своей свите, о своих солдатах и попытался собрать их, но не бесполезными приказами, а заклинаниями.
«Мужайтесь! Мужайтесь, мои солдаты! Вы видите мою победу, когда я один. Но Амон — мой защитник, и его рука со мной. Как трусливы вы, мои колесничие, и доверять вам нельзя. Нет ни одного среди вас, которому я не сделал бы добра. Не стоял ли я как владыка перед вами, а вы были низки? Тогда я сделал вас благородными, и ежедневно вы получаете от меня пищу. Я разрешил сыну наследовать имущество отца. Все зло, что было в этой стране, я устранил. Я простил, вам ваши недоимки и вернул вам то, что у вас забрали… Кто бы ни обратился ко мне с просьбой, я всегда отвечал: "Да, я сделаю это". Никогда владыка не делал того для своих солдат, что сделал я согласно вашему желанию, ибо я разрешил вам жить в ваших: домах и ваших городах, если вы и не несли военной службы. И то же я сделал для своих колесничих, им я указал дороги ко многим городам… и надеялся, что они отплатят мне тем же в час, когда началось сражение. Но смотрите! Поступки ваши ничтожны, никто из вас не проявляет стойкости, никто не подал мне руки помощи… Клянусь именем Ка, отца моего, Амона! Лучше бы я находился в Египте, как мои отцы, никогда не видевшие сирийцев!..»
Совершенно очевидно, что, несмотря на все прославления храбрости Рамсеса, это не рассказ о его победе.
«Преступление, совершенное моими солдатами и моими колесничими, больше, чем можно выразить словами. Но смотрите, Амон даровал мне победу, хотя солдат и колесничих не было со мной. Все далекие страны увидели мою победу и мою силу, хотя я был один, без военачальника, который следовал бы за мной, и без возницы…
Но когда Менна, мой возница, увидел, что меня окружило большое число упряжек, он ослабел, в сердце его не осталось мужества, и великий страх вселился в его тело. Он сказал его величеству: "Мой добрый; господин! Сильный владыка! Великий защитник Египта! В день сражения мы одни среди врагов. Смотри, войско и колесничие покинули нас. Почему ты хочешь остаться, пока они лишат нас дыхания? Да останемся мы невредимы, спаси нас, Рамсес!"
Его величество сказал своему вознице: "Мужайся, мой возница. Я проникну в среду врагов, как сокол. Я буду убивать, рубить, опрокидывать на землю. Что тебе эти трусы? Мое лицо не побледнело перед миллионом их".
Царь устремился вперед и проник в самую гущу врагов, и так было шесть раз. "Я преследую их, подобно Ваалу в час его гнева. Я убиваю их без устали. Но, когда мои солдаты и мои колесничие увидели, что я подобен Монту по силе и мощи, они начали по одному приближаться, чтобы к вечеру прокрасться в лагерь. Там они увидели, что все враги лежат убитые в лужах крови и среди них лучшие воины хеттов, дети и братья их царя. Я сделал поле боя при Кадеше белым (от белых одежд убитых), и некуда было ступить, так много их было".
Мои солдаты пришли восславить мое имя, когда увидели, что я совершил. Мои военачальники явились, чтобы возвеличить мою силу, а также мои колесничие, восхвалявшие мое имя: "Слава тебе, прекрасный воин, вселяющий храбрость в сердце. Ты спас своих солдат и своих колесничих. Ты, сын Амона, Подвижный, ты разорил своей мощной рукой страну хеттов. Ты — прекрасный воин, нет тебе равного, ты — царь, сражающийся для своих солдат в день битвы. У тебя храброе сердце, и ты — первый в пылу сражения. Все страны, объединенные в одном месте, не могли устоять против тебя. Ты победил перед войском и перед лицом всего мира — это не хвастовство… Ты навсегда сломал хребет хеттам".
Его величество сказал своим солдатам, своим военачальникам и своим колесничим: "Какое злодеяние совершили вы, мои военачальники, мои солдаты и мои колесничие, вы, не принимавшие участия в сражении!.. Как «прекрасно» поступили вы, оставив меня одного среди врагов!.. Все узнают, что вы покинули меня… Я воевал и победил миллионы стран, я один. Со мной были "Победа у Фив" и "Бодрость духа", мои большие кони, у них я нашел поддержку, когда я остался совершенно один среди множества врагов. Я и впредь прикажу ежедневно давать им корм в моем присутствии, когда буду снова в своем дворце, ибо у них я встретил поддержку и еще у Менны, моего возницы».
Из этой поэмы можно извлечь следующее.
По-видимому, Рамсесу удалось собрать часть своих войск (возможно, действительно благодаря беспримерной личной храбрости) и на следующее утро прорваться на юг.
Отряд, неожиданно появившийся со стороны моря и сыгравший решающую роль, придворным поэтом не упоминается. Источники, указывающие, что Рамсес с остатками своих армий поспешил на юг и дошел до Дамаска, вполне убедительны. Рамсес, понеся большие потери, с величайшим трудом спас собственную жизнь и привел домой сильно поредевшее войско, не добившись никакого военного успеха. Тем не менее придворный поэт заявляет: «Презренный побежденный царь хеттов отправил послание и чествовал великое имя его величества: "Ты — Ра-Харахти, ты — Сет, многосильный, сын Нут; Ваал в твоих членах, и страх вселился в страну хеттов. Ты навсегда сломал хребет царю хеттов". Он отправил посла с письмом, адресованным великому имени моего господина и сообщавшим следующее: "Ты — сын Ра, порожденный им. и он отдал тебе все страны. Страна Египет и страна хеттов, да, они твои слуги и лежат у ног твоих. Ра, твой прекрасный отец, дал их тебе. Не соверши насилия над нами!
