Уж замуж невтерпеж - [19]
Из него пахнуло сыростью и гнилью.
– Это неразумно, – пробормотал Артан Светозарный, озираясь.
Будь здесь брат или кто-то из паладинов, они бы наверняка сказали, что соваться в одиночку в незнакомые проходы, запертые древними символами и древней же магией, совершенно точно неразумно. Но он был один, а ветер донес веселые девичьи голоса. И Артан шагнул во тьму.
Тьма, правда, весьма скоро расступилась. По стенам побежала дрожь, и один за другим, медленно, словно спросонья, загорались светильники.
Тоже старые.
Древние даже.
Артан остановился, чтобы посмотреть. Он такие тоже видел, но вот где… не важно. Здесь, внутри, стены не были отшлифованы. Обычный камень, даже грубой обработки. Ни барельефов, ни росписей.
Ни золота.
Коридор.
Ступени.
Снова коридор. И опять ступени, уводящие под землю. Запоздалая мысль, что врата могут и закрыться, что Артан понятия не имеет, как их открывать изнутри и вообще возможно ли это. И если они действительно закроются, он умрет. Вряд ли его отыщут здесь. Но светильники дрожали, да и тяжелая дверь, к которой его вывело, дразнила близостью тайны.
Дверь была железной.
Или это не железо? Медь? Металл кажется то красным, то желтым. Но главное не это. Створки плотно сомкнуты. И нет ключа, как нет и отверстия, в которое этот ключ вставлять.
Ручек тоже нет.
Зато есть пластины из металла, на которых живы картины прошлого. Очень давнего, забытого всеми прошлого.
Вот… карта. Империя? Страна, которой давно уже нет? Настолько давно, что многие и не верят в её существование. И Артан сам, признаться, сомневался, уж больно странным было все, что о ней писали. Сказочным. Но вот она, лежит… знакомые очертания морей и континентов, россыпь островов. И драгоценные камни, которыми очерчена граница. Другие камни, поменьше – это, вероятно, города. У каждого свой символ.
Герб?
Что-то иное? Главное, теперь видно, сколь огромна была эта, ушедшая в прошлое, империя.
А вот древо имен. Все-то Артану незнакомы. И имена эти переплетаются, связываются друг с другом странным узором. Родословная? Родовое древо?
Похоже, хотя и не совсем.
Надо бы уходить.
То, что за дверью, не предназначено для Артана. Это принадлежит хозяину Замка. Но знает ли он? Почему-то было ощущение, что проход в скале давно не открывали. А стало быть, вежливый гость понял бы неуместность своего интереса.
И рассказал бы хозяину о находке.
Артан вежливостью не отличался.
Да и с воспитанием, похоже, у него не заладилось. Матушке точно было бы стыдно. Но матушка, к счастью, находилась далеко, пребывая в уверенности, что сын её старший – человек в высочайших духовных достоинств.
Артан вздохнул.
И почти решил, что не станет лезть дальше. Только дверь рассмотрит. И потом, вернувшись в замок, подробно опишет увиденное. Для архивов. И истории.
Это ведь важно, оставлять подобные записи для истории.
Еще пластина. И море, которое отступает от берегов. Из кипящей воды поднимается ужасающая фигура демона, столь отвратительного с виду, что рука сама на меч легла. От ладоней демона тянутся нити к воде, а от головы – еще одна, к человеку, что стоит на вершине скалы. Рядом с демоном человек этот глядится совсем уж крохотным. Однако теперь у Артана нет сомнений, что именно он повелевает чудовищем.
Во благо рода людского.
Вот тот же берег. И усмиренное море. Корабли. Высокие башни порта. Вновь же люди. И еще пластина, с демоном, что двигает скалы, освобождая путь.
Значит ли, что так оно и было?
Люди призывали существ Нижнего мира, мира проклятого, дабы те служили им? И ведь служили. Вот холмистая местность становится равниной, и её разрезают тончайшие нити рек, дабы поить землю. И преисполнившись благодарности, земля родит…
Много.
Слишком много всего. Слишком оно настоящее, чтобы счесть все выдумкой.
Артан разглядывал каждую пластину тщательно, силясь запомнить все в мельчайших деталях. И уже понимал, что не сумеет, что сюда надо будет вернуться.
Зарисовать.
Рисовал он не слишком хорошо, но средь братьев есть и те, кого боги наградили талантом. Только… пустят ли их сюда?
Демонов становилось больше.
Вот они, сомкнувшись, встали над городом, и кривые когтистые руки касались друг друга, и казалось, что они кружат за высокими стенами ужасающим хороводом. Наверняка это что-то да значило. Что-то весьма важное, пусть пока и не доступное понимаю Артана.
А вот дворец.
И люди.
Они тоже стоят кругом и есть в их обличьях нечто донельзя нечеловеческое. И люди ли это вовсе? Пусть они малы, пусть не видно ни рогов, ни когтей, но не отпускает ощущение, что сами они подобны ужасающим порождениям Хаоса.
Те же позы. Те же выражение лиц.
Артан осторожно коснулся пластины.
И перешел к следующей.
Повествование. Вот, что он нашел. Не важно, что укрыто за дверью, главное, что сама она важна. И снова люди. Храм? Или дворец? Зал огромный. И украшен богато. Трон. А перед ним алтарь, на котором лежит девушка. Она обнажена, и эта нагота заставляет Артана краснеть.
И переводить взгляд на мужчин.
Двое держат руки.
Двое ноги.
И еще один склонился над животом.
Жертва? Они приносили в жертву людей? Это… это отвратительно. Лицо девушки безмятежно, а на губах улыбка, будто не понимает она, что происходит.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
Живешь себе, живешь, а потом раз и соглашаешься помочь старому другу. Кто бы знал, чем эта помощь закончится! Выдернули в другой мир. Демоницей обозвали. Да еще и поручили отыскать подходящую невесту местному Повелителю Тьмы. А то сам он, бедолажный, никак не справляется. Оно и понятно, женитьба – дело сложное. Вот и придется Жорке заняться, что невестами, что Повелителем, что древним Замком, у которого тоже характер имеется. И тайны. Смертельные. А кто сказал, что демона нельзя убить? Книга 1.