Узел судьбы - [12]
— Будем надеяться, что заговоренные стены и кое-что получше магии не дадут прорваться в замок этой дряни, — напряженным голосом произнесла леди Виктори, — пойдемте, друзья мои, не отменять же из-за этого ужин.
Гостей ждал великолепно накрытый стол. Даррен в роли хозяина был просто неподражаем. Герцогиня чуть-чуть задерживалась, и, судя по загадочной улыбке ее друга, готовился сюрприз. Гости с нетерпением ожидали ее появления.
Сварог догадывался, кому, скорее всего, предназначался сюрприз, и внимательно наблюдал за Карахом, уныло поправляющим перед зеркалом орденские ленты. Когда вошла леди Виктори, удивляться пришлось не только Караху, Сварог и Леверлин тоже не ожидали подобного. Герцогиня Доран появилась в сопровождении сразу двух караховых соплеменников: один степенно шел рядом с ней, а второй, точнее — вторая, ибо это, несомненно, была особа женского пола, сидела у нее на плече.
Сварог посмотрел на своего министра: бедный серенький домовой! Он застыл, как громом пораженный — конечно, несколько сотен лет одиночества.
— Господин Карах! Господа! Позвольте представить Вам моих друзей, представителей древнего племени фортиколов, — торжественно произнесла леди Виктори, — это почтенный Хэмфри, а это его дочь Зилла.
Произошел забавнейший и трогательный обмен церемониальными поклонами, затем последовала радостная бурная реакция — наконец-то!!!
Сварог впервые видел, если так можно выразиться, домовицу. Создание было очаровательнейшее: пушистая, более светлая, чем у Караха, шерстка, огромные миндалевидные глаза, изящные лапки. Черт возьми, подумал Сварог, будь я домовым, я бы влюбился по самые мохнатые уши. Было похоже, что его маленький министр и правда был сражен в самое сердце: на вопросы папаши Хэмфри отвечал вяло и рассеянно, и не сводил глаз с Зиллы.
Леверлин, с трудом сдерживая улыбку, сказал:
— Вот уж не думал, что увижу столько домовых сразу. Твой лохматый министр счастлив, ты не находишь?
— Еще не совсем, — задумчиво протянул Сварог, — но обязательно будет.
— Помнится, он как-то грозился пригласить меня на свадебный хоровод, — вспомнила Мара, — показать, как приличные существа свадьбы устраивают.
— Пока об этом не может быть и речи, — полушепотом сказал Даррен, — у них очень строгие нравы и долгий период ухаживания. Придется подождать, лауретта.
— Да уж ради такого случая подожду, — усмехнулась Дикая Кошка.
Через некоторое время, отдав должное ужину, папаша Хэмфри — видимо на правах старшего — попросил разрешения для всей их компании перейти куда-нибудь для более приватной беседы, дабы не мешать людям.
После некоторого количества выпитого вина (а надо признать, герцогиня плохого вина не держала), обстановка начала располагать к более задушевному общению. Леди Виктори принесла Леверлину чудесный виолон из своей коллекции.
— Это вам, граф. Спойте, пожалуйста, что-нибудь для души.
Леверлин рассеянно взял несколько аккордов, сказал:
— Знаете, герцогиня, последнее время я почти не пою. А если и беру в руки виолон, то получается что-нибудь очень печальное.
— Спойте печальное. Это даже лучше, — вздохнула Виктори, — быть может, наша печаль звучит в одной тональности.
Леверлин удивленно поднял бровь, но перечить не стал:
— Хорошо. Спою мою последнюю балладу.
После первых же слов Сварог понял, какие события подвигли друга на написание этой песни. Видимо, Леверлин до сих пор не смирился с гибелью ронерской принцессы.
— Благодарю Вас, граф, — нарушила затянувшееся после песни молчание хозяйка, — какая чудесная песня. Дивная музыка.
— Я тоже хотел бы поблагодарить вас, миледи, — смущенно улыбнулся Леверлин, — играть на таком инструменте — одно удовольствие. Он, словно живой, чувствует само настроение.
— Верно. Виолон ваш, я дарю его вам, как истинному ценителю.
— Я не ослышался? — не веря своим ушам, сказал Леверлин, — Это ведь просто королевский подарок, слишком роскошный для такого, как я.
— Вовсе нет. Виолон сам выбрал вас, дорогой граф, — ответила герцогиня Доран, — Это работа Аматиуса, более того, это последняя, предсмертная его работа, и поговаривают, что мастер не обошелся без магии. Ведь вы сами сказали, что этот виолон живой.
Леверлин осторожно провел пальцами по грифу, не касаясь струн, и вид у него при этом был такой, как будто он слышит нечто, неслышимое остальным, какой-то особый отклик. Герцогиня, чуть склонив голову набок, с интересом наблюдала за ним, потом сказал негромко:
— Говорят, Керуани были мастера распознавать душу вещей.
— И вы верите в эти сказки? — вздрогнув, с деланной небрежностью произнес Леверлин.
Реакция друга не укрылась от Сварога, и он в который уже раз подумал о тайнах, которые так тщательно хранил Леверлин. Когда-то Делия сказала, что эти тайны не принадлежат одному человеку.
В одно мгновение Артур, потерял то немногое, что у него было. Корпоративные интриги и зависть привели его на больничную койку. С искалеченным телом и сломленным духом, он уже потерял всякую надежду на нормальную жизнь. Однако новую надежду ему подарила Сара, старшая научная сотрудница его отца и нынешняя опекунша Артура. Собрав группу специалистов, она создаст новый виртуальный мир…
Повезло так повезло! Попал в тело эльфийки и уживается там вместе с хозяйкой. Но есть возможность разделиться, для этого всего-то нужно найти некий "гроб". .
Макс уже вырос, но Насте есть о ком заботиться. Беды не оставляют девушку и ее окружение. Сможет ли она все преодолеть, чтобы стать сильнейшей альфой? История покажет…
Сибиу — небольшое княжество, с двух сторон окружённое могучим Халинским халифатом. Правда и остальные два соседа у него были не из лучших. Штирия так и норовила оторвать кусочек полакомей от славных северных земель, а в Богемии царила постоянная смута, вызванная неожиданным восстановлением и столь же неожиданным разрушением проклятого замка Вышеград, не смотря на то, что с тех пор минуло больше полугода, клирики и баалоборцы и не думали покидать пределы этого Вольного княжества, что весьма нервировало местных священнослужителей из Первородной Церкви.
Они двинулись, голова человеческого левиафана начала втягиваться в широкую улицу, ещё одна волна пошла по параллельной, словно морское чудовище выбрасывало свои щупальца, основное тело же его ещё оставалось на площади. Поплыли и носилки, Клеарх заглядывал через головы, где-то впереди бежали Николай с Кларитас, ему хотелось быть с ними, принять участие в первом яростном натиске, но важность назначения телохранителем заставляла сдерживать себя. Пока шли, все они распаляли себя, метались факелы, ибо тьма сгущалась, кто-то нанёс палкой мощный удар по светильнику на столбе, разнеся его на куски. .