Уйти, чтобы вернуться. Исповедь попаданца - [35]

— Я этого и не прошу. Мне нужны только копии документов. Имея их, моя знакомая сможет договориться с руководством банка хотя бы на некоторые уступки. Возьмите пятьсот марок. Остальные пятьсот получите, когда передадите мне копии документов. О нашей встрече никто и никогда не узнает. Только сами будьте осторожны – банк, если узнает о вашей помощи моей знакомой, этого не простит.

— Не волнуйтесь. Я все сделаю аккуратно. Никто меня ни в чем не заподозрит. Как мне с вами связаться?

— А когда будут готовы копии?

— К пятнице я все сделаю.

— Тогда лучше на этом месте в это же время в ближайшую пятницу.

— Хорошо.

Кирилл позвонил Ангелике и сообщил, что кое-что сумел сделать и в пятницу будет ясно, насколько успешно. Предупредил, что собирается на два дня съездить в города Рид и Штраубинг в Верхней Баварии и вернется только в четверг вечером.

— А я думала, что завтра мы встретимся и куда-нибудь сходим! Тогда приходи ко мне сегодня вечером, часов в семь.

— Хорошо, но я должен пораньше вернуться домой – рано утром я уеду.

— Не волнуйся, ночевать будешь в своей квартире!

В воскресенье Кирилл начертил эскизы "безопасных" креплений для горных лыж, отстегивающихся при превышении определенной нагрузки, и расписал технологию изготовления "быстрых" лыж для горнолыжников, вполне вписывающуюся в уровень промышленности этого времени.

Он увлекался горнолыжным спортом на уровне продвинутого любителя, часто бывал в Альпах и хорошо разбирался в спортивном снаряжении.

В свое время у Кирилла были деловые отношения с фирмами Volkl и Fischer, выпускающими спортивное снаряжения для горнолыжного спорта. Он закупал у них снаряжение для своих баз, расположенных в Альпах. И теперь хотел предложить им некоторые идеи по усовершенствованию снаряжения для горнолыжников, которые широко использовались в девяностых годах. И им хорошо, и себе приятно – лишние деньги никогда не помешают! Это и было целью его поездки в Верхнюю Баварию.

К семи часам он подъехал к дому Ангелики. Она уже стояла на балконе и махала ему рукой, приглашая быстрее подниматься.

Дверь была открыта, и ему не пришлось нажимать кнопку звонка.

Ангелика проводила его в гостиную, где на столе стоял легкий ужин и бутылка рейнского.

— Рассказывай, как сходил в банк!

Кирилл, не называя имен, рассказал о своих переговорах, не обнадеживая заранее Ангелику, и подчеркнул, что самое главное еще впереди. Наличие копий документов, компрометирующих банк, очень важно для правильного построения с ним разговора, чтобы ни одна из сторон не считала себя загнанной в угол. Как известно, в такой ситуации и заяц становится смертельно опасен.

— Я тебя прошу, проведи переговоры с банком сам. Я не сдержусь и натворю глупостей! И еще, если ты сможешь добиться возврата вклада в полном объеме, то двадцать процентов от него – твой гонорар. Если возвращенная сумма превысит вклад, то вместе с ранее обещанным, ты получишь восемьдесят процентов от величины превышения!

— А ты не пожалеешь потом о своем обещании? Вдруг там будет очень большая сумма, и ты затаишь на меня обиду?

— Я отлично понимаю, что ты мог и не показать письмо, найденное в кармане пальто мужа, и забрать вклад с анонимного счета себе. Я умею быть благодарной, и никаких обид против тебя я не затаю, милый!

После ужина Ангелика взяла Кирилла за руку и повела в спальную, где кровать уже была готова принять в свои объятия любовников.

Сегодня настроение у Ангелики было боевое, все плохие мысли покинули ее прелестную головку, и она полностью отдалась зову плоти. Кирилл не успевал восстановиться, как она уже "требовала продолжения банкета".

"Ее темперамент заслуживает восхищения, но каково будет ее будущему мужу справляться со своими супружескими обязанностями? Или, если секс будет регулярным, все нормализуется? Хорошо, что она понимает: разница в возрасте между нами в семь лет весьма велика. Это не дает разыграться ее фантазиям к матримониальным отношениям со мной. Думаю, она уже скоро активно займется поисками мужа. И найти его с ее красотой, стройной фигуркой и финансовой независимостью будет несложно".

Распрощавшись с Ангеликой в начале двенадцатого, Кирилл к полуночи уже был у себя дома.

Рано утром он выехал в сторону Штраубинга. Путь не превышал двухсот километров. Кирилл не спешил, по пути останавливался в деревнях и городках, восстанавливая в памяти места, по которым проезжал. Он любил Верхнюю Баварию. Дунай, протекающий через нее в Австрию, всегда вызывал у него всплеск эмоций своей мощью и красотой берегов. На другой стороне Дуная, на территории Баварского леса, позднее превращенной в Национальный парк, в прошлой жизни у него было собственное поместье, где он очень любил отдыхать.

"Кстати, если я хочу в этом районе построить виллу, надо уже сейчас купить землю. После 1970 года она очень резко вырастет в цене, да и всякое строительство в этом районе будет обусловлено такими ограничениями в связи с организацией Национального заповедника, что не захочешь и связываться. У меня есть не более двух лет для этого".

Посещение фирм Volkl и Fischer оставило двоякое впечатление: дела у них шли хорошо, горнолыжное направление давало неплохие результаты, и что-либо новое вводить в этом деле они пока не стремились. В то же время понимали, что останавливаться в развитии нельзя, конкуренты не спят, и, упустив какую-нибудь новинку из поля зрения сейчас, можно многое потерять в будущем. Они предложили Кириллу приобрести его идеи "на корню" за пять тысяч марок от каждой фирмы, и самим решить, когда ими воспользоваться.