Утро Земли - [89]

Санди и Тима согласно кивнули.

– Остался последний штрих. Тима, прочитай, пожалуйста, это стихотворение. Вначале можешь про себя, а потом вслух.

Учитель передала пареньку дощечку.

Там было написано:

В созерцании – свет.

В созидании – музыка

В поэзии – форма.

Тима поднял голову и сосредоточенно взглянул на Регину. Потом медленно повернулся к Элизе. Девушка почувствовала взгляд и доверчиво улыбнулась. Парень тихо вздохнул, опять посмотрел в глаза учительнице.

Учительница видела – в его глазах появилось начало глубокого понимания. Но это была лишь первая ступень. И они на ней уже стояли.

Он прошептал:

В ощущении – тепло.

В созидании – музыка.

В поэзии – форма.

Регина перевела дух.

– Молодец, Тима. Ты сдал этот экзамен самому себе.

Родное небо (девятая новелла) Союз Юга, остров Ниххон, 115 год после Утра Смерти.

Под ногами дрожал металл.

Его дрожь – как обещание: скоро.

Скоро рукотворная птица коснётся земли.

Нетерпение вперемешку со страхом. Именно так ощущал себя Станислав. И в этих чувствах он был не одинок.

Их пятеро.

Они идут в неизвестность.

Остров Ниххон встретил пришельцев тишиной. После полёта казалось, воздух не то гудел, не то шипел, но на самой границе слышимости. Пандус опустился, пять пар ног в окованных металлом сапогах застучали по гофрированной поверхности.

– Слава, смотри на правый край, – предупредил Станислава Ральф.

И Станислав смотрел, а как же не смотреть?

Его сектор оказался справа. Татьяна держала правый тыл. Ульрик и Эсса слева. Ральф посередине.

– Чисто пока. Мёртвая территория, – доложил по рации Ральф.

Пилот конвертоплана принял сигнал и заглушил двигатели.

– Не зевайте, надо осмотреть окрестности и убедиться, что место посадки в безопасности, – одёрнула всех Татьяна.

Они и правда едва не зазевались.

Вокруг было на что посмотреть. Даже им, пришельцам, которые давно привыкли к причудам Флоры.

Если особо не приглядываться, Флора похожа на мох, который селится на старых стенах, обветренных непогодой и временем. Вокруг места посадки просирались руины, покрытые этим самым «мхом». Но «мох» шевелился. Словно месиво странных серо-зелёных червей.

Станислав сглотнул. Станислав ни разу в жизни не видел настоящей Мёртвой территории, он видел всё это впервые, ему было трудно смотреть.

Пока в Союзе Юга как-то сдерживают Флору, а раньше её звали Липкой заразой. После взгляда на шевеление вокруг Станислав готов был поклясться: те, кто назвал её Липкой заразой, были тысячу раз правы.

Станислав с трудом прогнал тяжёлые мысли – сейчас не время и не место. Какой бы полезной для планеты Земля Флора не была, как бы не крепка была странная, едва уловимая связь его семьи с этой Флорой, Станислав понимал – она Зло.

Флора тянулась к ногам, но дюраль на обуви пришельцев был ей не по зубам. Хотя какие могут быть зубы у водорослей, усмехнулся Станислав.

Они сделали первые шаги прочь от конвертоплана.

– Надо было распылить перед посадкой, – проворчал Станислав и снял с плеча автомат.

Вместо подствольного гранатомёта – две канистры. Одна с химией против флоры, другая с зажигательной смесью. Он с хрустом сомкнул на стволе перчатки в металлической оплётке: рычаг на синюю метку, палец на курок.

Струя белой химии ударила во Флору, водоросли съёжились и отступили прочь.

– Прекрати, – остановил его Ральф, – Мы не знаем, как она отреагирует.

«Ох уж мне эти сказочки, – криво усмехнулся Станислав, – Никто никогда не видел, чтобы Флора нападала на человека. Это же водоросли. Жадные, голодные, они покрывают всё без разбору».

Но это всего лишь водоросли.

– Приказ Медиумов, – ответил Ральф на недовольство Станислава, – Я понимаю, что ты чувствуешь. Но, прошу, Слава, держи себя в руках.

Станислав кивнул и коснулся рычага.

Огонёк заплясал перед жерлом ствола. И он опять надавил на курок.

Огненный вал накрыл то место, где недавно шипела химия.

– Успокойся, – опять сказал Ральф.

Станислав решил, что он прав – надо держать себя в руках и просто выполнять приказы. Флора почти не реагирует на огонь, и это кажется смешным. Трава она и есть трава. Её можно просто жечь. Но она растёт слишком быстро. И сама по себе без горючей смеси быстр тухнет. Так смешно, что хочется смеяться, но почему-то он не может смеяться. Станислав выругался.

– Пошли, нужно найти машины, – окликнул группу Ральф.

И они начали осторожно двигаться между разрушенных домов.

Станислав перетянул автомат на плечо и проверил счётчик.

Радиация почти в норме. Хорошо, значит, сильно они не засветятся.

Они осознавали весь риск предприятия. Все предосторожности, которые их обязали соблюдать, были оправданы. Этот конвертоплан – единственное транспортное средство, которое сохранилось у людей. И если он сломается или пропадёт, у Союза Юга не останется шансов. Был ещё один, но его демонтировали много лет назад. Инженеры понять устройство и сделать такие же машины. Увы в Союзе Юга не оказалось станков, и достаточных знаний, чтобы воссоздать это чудо техники. Разобранная машина так и осталась разобранной. Снятые двигатели перенастроили и поместили на лодки, чтобы те курсировали вдоль побережья. Четыре деревянных судёнышка с реактивными двигателями. Это казалось Станиславу немного странным, но он и сам не до конца понимал, в чём тут странность. И часто вспоминал, как говорил один умный человек: всё в нашем мире изменилось.