Утраченное сокровище - [9]

— С Мириам? — недоверчиво спросил мальчик. — Она не дружит с мужчинами, кроме мистера Чаффа, но он ее жених, это не считается. Моим другом он не будет, точно.

Джек просиял. Неудивительно, что мальчуган сразу ему понравился.

— Но тогда я счел бы за честь называться твоим другом, — сказал он, заключая маленькую ладошку в свою руку. — Меня зовут Джек Уайлдер, но ты можешь называть меня просто Джек.

Мальчик уставился на него с таким нескрываемым обожанием, что Джек сразу догадался — о его похождениях было известно даже малым детям.

— Меня зовут Генри, — наконец смог вымолвить мальчуган. — Генри Роу. К вашим услугам, сэр.

— Никаких сэров, — запротестовал Джек. — Зови меня просто Джек.

— Да, Джек. — Мальчик покраснел от гордости. — Здравствуй, Джек.

— Здравствуй, Генри. — Джек заговорил тише, словно не желал, чтобы его слова услышали посторонние: — А я могу доказать, что знаю твою сестру. Она любит сливы больше, чем яблоки, а в чай и молоко кладет столько патоки, что там ложка может стоять. Поет она хуже осла, но зато умеет так ловко передразнивать голоса птиц, что те сами к ней слетаются. А еще у нее три маленькие родинки на левом колене, похожие на созвездие Ориона.

— Вот это да! — с изумлением выдохнул мальчик. — А я не знал о родинках!

— Тогда это будет нашим секретом, — произнес Джек почти шепотом. — Сам знаешь, как леди щепетильны в таких делах.

Генри согласно кивнул.

— Она все время жалуется маме, что я подглядываю, когда она моется.

— Думаю, она клевещет на тебя, — со вздохом заключил Джек. — Мир несправедлив, Генри Роу, но помни, всегда нужно уметь как следует прятаться. Кстати, я знаю еще один секрет Мириам. Она любит охотиться за кладами.

— Мириам? — недоверчиво переспросил Генри. — Да как она может искать клады, если больше всего не любит пачкаться?

— Со мной она всегда здорово пачкалась, — признался Джек. — Искать клады — не слишком чистая работа.

От возбуждения Генри завертелся на месте. Он взмахнул рукой, в которой был зажат краб, и тот описал в воздухе дугу.

— А где вы искали клады? — спросил мальчик. — И сколько золота нашли?

— На острове Кармонди, что неподалеку отсюда, — сказал Джек и нарисовал пальцем на песке побережье Уэстхема и длинный узкий остров в устье реки. — Мы с Мириам и Закери перерыли его весь вдоль и поперек, но не нашли ни цента. Однако мой дядя постоянно твердил о том, что отец зарыл на этом острове сокровища пиратов. «Пятьдесят шагов от высокой воды», — повторял дядя Джо, а он никогда…

— Генри Роу, — раздался напряженный голос Мириам. — Ты прекрасно знаешь, что тебе нельзя разговаривать с незнакомцами.

— Мириам, но он не незнакомец! — воскликнул мальчик. — Это Джек Уайлдер, он друг Закери, и твой тоже. А теперь он и мой друг. Он рассказывал о…

— Немедленно отправляйся на кухню, — приказала Мириам, для убедительности указывая пальцем в сторону постоялого двора. — Мама уже полчаса ждет, когда ты принесешь дрова. Отправляйся сейчас же.

Джек широко улыбнулся. Мириам только что сама вышла из кухни. Об этом свидетельствовали ее раскрасневшиеся от плиты щеки и запачканный мукой подбородок. А как ему нравилось слушать ее голос, отдающий приказания! Как он был бы рад, если бы она приказывала ему!

— Да ладно тебе, Мирри, не сердись на парня, — сказал Джек, глядя вслед удаляющемуся мальчику. Тот шел по песку, волоча за собой краба, а тяжелая корзина стукалась о его босые ноги. — Это я задержал его, потому что…

— Я знаю, что ты делал, Джек Уайлдер, — строго сказала Мириам. — Ты забивал ему голову всей этой чушью про клады и драгоценности, соблазняя возможностью жить за счет украденного, а не честно заработанного! И если ты пытаешься через него добраться до меня, то знай, у тебя ничего не выйдет!

— Мирри, я не хотел ему зла, — сказал Джек, снимая шляпу и прижимая ее к груди. — Кроме того, Генри — умный парень и, думаю, он не станет верить в мои сказки.

Но выражение ее глаз не стало мягче.

— Ум здесь ни при чем. Генри всего семь лет, и он готов поверить любой небылице, рассказанной моряком.

— Тогда мы с тобой спорим ни о чем. Я просто рассказал ему, как мы в детстве рыли ямы на Кармонди. Счастливые были денечки, не так ли?

Мириам молчала. По выражению ее лица Джек видел, что она ничего не забыла. «Закери прав, она действительно все еще любит меня», — с наслаждением подумал он.

— Ты ведь помнишь остров, котенок? — продолжал Джек слегка охрипшим голосом. — Как мы прятались в тени высоких сосен от палящего солнца? Помнишь дикие розы в июне, малину в июле и ежевику в августе? А как я клялся не трогать до полудня печенье и яблочный сок, которые мы брали у твоей мамы, и ты потом засовывала мне в рот кусочки печенья, а я слизывал крошки с твоих пальцев?

Он мог поклясться своей жизнью, что так же, как и он, Мириам помнила и их первые невинные поцелуи, пахнущие яблоками и апельсиновым печеньем, самые сладкие поцелуи в их жизни. Джек подошел к ней, нерешительно перебирая в пальцах шляпу.

— Мы еще решили, что Кармонди будет принадлежать нам, — тихо сказал он, — и сделали тебе трон в корнях огромного дуба. А знаешь, этот дуб все еще стоит. Я проплывал мимо острова несколько дней назад и видел его собственными глазами. Мирри, мы можем вернуться на наш остров, только ты и я. Я докажу тебе, что смогу снова сделать тебя счастливой.