Утраченная невинность - [18]

— А кто вы такой, чтобы отдавать подобные приказы?

— Я человек, который собирается расквасить тебе нос, если ты не сделаешь того, что велят!

Глаза у слизняка сузились от злобы.

— Вы надо мной не властны!

— Хочешь пари? Если ты сейчас же не пойдешь и не соберешь людей, то тебя выгонят отсюда пинком в твой прыщавый толстый зад. И даже не заикайся о том, что Гар на это не пойдет. Мы оба знаем, что он так и сделает.

— Ты — заносчивый, невыносимый ублюдок. Придет день, и на тебя найдется управа! — Уиллер почти шипел от ярости. — В тот день я сорву с тебя личину, и все увидят, каков ты есть — прогнивший, злонамеренный, жаждущий власти…

Захлопнув дверь перед самым носом Уиллера, Эшер почувствовал себя намного лучше. Неплохо было бы еще принять горячую ванну и плотно позавтракать, но времени на это уже не оставалось. Поэтому он быстро вымылся над лоханью с водой, кое-как соскреб щетину затупившейся бритвой, с помощью щетки удалил с волос большую часть засохшей грязи, облачился в чистую одежду и поднялся к принцу.

На этот раз стоило ему только постучаться, и двери в королевские апартаменты беззвучно распахнулись. За ними, однако, никого не было.

— Умник, — с досадой пробормотал Эшер и вошел.

Он пересек пронизанный солнечными лучами пустой холл и поднялся по лестнице, ведущей к спальне принца. Коротко постучавшись, он открыл дверь и оказался в полной темноте.

— Гар? Вы здесь?

Все занавеси на окнах были опушены; лишь тонкие лучи света, кое-где проникавшие меж гардин, слегка рассеивали мрак. Ударяясь о невидимые предметы, получая синяки и бормоча ругательства, Эшер добрался до ближайшего окна и распахнул парчовые занавеси.

— Если бы мне был нужен свет, — произнес Гар, — здесь уже было бы светло.

Он сидел в старинном потертом кресле — все еще в тех же одеждах, в которых покинул палату Дурма. На ввалившихся бледных щеках золотился юношеский пушок; под полуприкрытыми глазами залегли скорбные тени. Роскошная постель оставалась не разобранной — в ней не спали.

Скрестив руки на груди, Эшер прислонился к подоконнику.

— Я думал, Никс имел в виду постель, когда говорил, что вам нужно отдохнуть.

— А если бы мне требовалась компания, то я за кем-нибудь послал бы, — проворчал Гар, недовольно сдвигая брови.

Эшер пожал плечами.

— Дарран говорит, что хороший слуга всегда предугадывает желания своего господина.

Принц откинул голову на мягкую спинку кресла.

— Это так. Но с каких это пор ты придаешь значение тому, что говорит Дарран?

— А я и не придаю. Как вы себя чувствуете? Как ключица?

Гар поднял левую руку. Помахал ею над головой и снова уронил на колени.

— Прекрасно.

— А синяки и шишки?

— Тоже хорошо. Никс прекрасный целитель.

— Замечательно.

Наступило неловкое молчание. Эшер не спешил нарушать его и хмуро уставился в ковер. Гар выглядел плохо. Он напоминал хрупкий сосуд, который можно повредить одним громким словом или неосторожным дыханием.

Но молчание не могло длиться вечно. Эшер поднял взгляд. Перед внутренним взором снова пронеслись лужи крови. Тела. Глубоко вздохнув, он осторожно начал:

— Гар. О том, что случилось вчера. О вашей семье. Я…

— Не надо, — перебил принц, резко подняв руку. — Мне не нужны твои соболезнования. Не сейчас. Пока не нужны.

Эшер заморгал.

— Но…

— Если хочешь мне помочь… помоги стать сильным.

— Это я могу.

Гар немного расслабился.

— Спасибо. — Он поднялся из кресла. — Теперь мне следует привести себя в надлежащий вид. Слуги и работники…

— Они ждут внизу. Вы сами сообщите им или хотите, чтобы я…

— Я сам. Скажи им, что я скоро спущусь, хорошо? — Он снял куртку и бросил на спинку кресла. — Дай мне десять минут.

Кивнув, Эшер оттолкнулся от подоконника и направился было к двери, но заколебался и повернулся к принцу.

— Гар…

Принц с неудовольствием посмотрел на него.

— Что?

Все еще колеблясь, он на шаг приблизился к Гару. Пусть принц еще слаб, пусть им владеет скорбь, но есть вещи, которые человек его положения должен услышать прямо сейчас. Вещи, которые не могут ждать.

— Возможно, Никс и прекрасный целитель, но не в его власти оживить мертвое тело. Или возродить погубленный разум. Знаю, об этом жестоко говорить, но…

Гар перестал расстегивать пуговицы на рубашке; глаза его моментально сделались холодными.

— Замолчи.

— Вы еще не знаете, что я хочу сказать!

— Мне в точности известно, что ты хочешь сказать, — возразил Гар и снова принялся за пуговицы. — Мой ответ — нет. У меня есть Главный маг.

— Гар… — Он приблизился еще на шаг. — Я понимаю, что из всех близких у вас остался только Дурм, но это никак не должно влиять на ваш выбор.

Принц сорвал с себя рубаху и швырнул ее в кресло. Несмотря на волшебное пахучее зелье Никса, тело его, покрытое пятнами синяков, напоминало шкуру леопарда.

— Не собираюсь это обсуждать.

— Придется! Вы знаете, что об этом думают люди, — настаивал Эшер. — Многие годы они воспринимали тебя как человека, не владеющего магией, как неполноценного доранца, как калеку. Раньше это не имело значения, потому что были живы ваш отец и ваша сестра — два лучших мага, которых когда-либо знало королевство. Самый последний земледелец из Рестхарвена знал, что благодаря им королевство находится в безопасности.