Утопия для реалистов: Как построить идеальный мир - [43]
«Несколько раз я думал, что мы достигли предела, — признался Мур в 2005 г. — Развитие замедлилось»[289]. Но оно не остановилось! В 2013-м новая игровая консоль Xbox One базировалась на чипе, содержащем невероятные пять миллиардов транзисторов. Никто не может сказать, сколько это продолжится, но пока что закон Мура остается в силе[290].
Теперь о ящике.
Точно так же, как транзисторы стали стандартной единицей в информационной индустрии, транспортные контейнеры когда-то стали стандартной единицей в транспортировке[291]. Конечно, прямоугольный стальной ящик не выглядит столь же революционным, как чипы и компьютеры, но подумайте вот о чем: до появления транспортных контейнеров товары грузили на корабли, поезда и фургоны по одному. Вся эта погрузка, разгрузка и перегрузка удлиняла каждый этап пути на целые дни.
И напротив, уложить и разгрузить транспортный контейнер нужно всего один раз. В апреле 1956 г. из Нью-Йорка в Хьюстон отправилось первое контейнерное судно. Пятьдесят восемь ящиков были доставлены за считаные часы, а на следующий день судно уже возвращалось с новым грузом. До изобретения этого стального ящика корабли могли провести в порту от четырех до шести дней — половину своего времени. Через пару лет — всего 10 %.
Число транзисторов в процессорах в 1970–2008 гг.
Источник: Wikimedia Commons
Пришествие чипа и ящика сделало мир меньше, ускорив движение товаров, услуг и капитала по земному шару[292]. Технологии и глобализация шли рука об руку, быстро как никогда. Затем кое-что случилось — и никто не думал, что такое возможно.
Произошло то, чего, если верить учебникам, произойти не могло.
В 1957 г. экономист Николас Калдор выделил шесть знаменитых «фактов» экономического роста. Один из них: «Доли труда и капитала в общем доходе постоянны в течение длительных периодов времени». Константа такова: две трети дохода страны идут на зарплату рабочим, треть — в карманы владельцев капитала, то есть акций и машин. Поколениям молодых экономистов вдалбливали в головы, что «соотношение капитала и труда постоянно». Точка.
Но это не так.
Все начало меняться еще 30 лет назад, и сегодня лишь 58 % богатства промышленно развитых стран идет на зарплату людям. Может показаться, что эта разница незначительна, но на самом деле она огромна. Сработали многие факторы, в том числе упадок профсоюзов, рост финансового сектора, снижение налогов на капитал и рост азиатских гигантов. Но какова главная причина? Технологический прогресс[293].
Возьмем iPhone — технологическое чудо, совершенно невообразимое без чипа и ящика. Телефон собран из частей, которые произведены в США, Италии, Японии и на Тайване, скрепляются в Китае, а затем рассылаются по всему миру. Или возьмем обычную банку шоколадной пасты Nutella. Эта итальянская марка производится на заводах в Бразилии, Аргентине, Европе, Австралии и России из нигерийского шоколада, малайзийского пальмового масла, китайского ванильного ароматизатора и бразильского сахара.
Может быть, мы и живем в век индивидуализма, но наши общества еще никогда не были столь зависимыми друг от друга.
Важный вопрос в том, кто получает выгоду. Инновации в Кремниевой долине приводят к массовым увольнениям в других местах. Просто взгляните на интернет — магазины вроде Amazon. Появление онлайн-магазинов привело к потере миллионов рабочих мест в розничной торговле. Британский экономист Альфред Маршалл заметил эту динамику еще в конце XIX в.: чем меньше становится мир, тем меньше победителей. В свое время Маршалл наблюдал сокращение олигополии в сфере производства роялей. С каждой новой вымощенной улицей, с каждым новым вырытым каналом стоимость транспортировки падала еще немного, что упрощало перевозку продукции производителей роялей. Благодаря большей доле рынка и экономии за счет масштабов крупные производители оказывали растущее давление на мелких местных поставщиков. Поскольку мир сжимался все сильнее, мелкие игроки оказались вовсе выдавлены с рынка.
Этот процесс изменил облик и спорта, и музыки, и книгоиздательства — областей, в которых теперь доминирует горстка тяжеловесов. В эпоху чипа, ящика и интернет-торговли, если ты чуть лучше остальных, ты выиграл даже не битву, а войну. Экономисты называют это принципом «победитель забирает все»[294]. Маленькие бухгалтерские фирмы терпят убытки из — за появления программного обеспечения, позволяющего пользователям самостоятельно заполнить налоговые декларации, а книжным лавкам приходится бороться за место под солнцем с интернет-магазинами. Один сектор за другим занимают гиганты, хотя мир стал меньше.
Сегодня почти во всех развитых странах неравенство стремительно растет. В США разрыв между богатыми и бедными уже больше, чем был в Древнем Риме, экономика которого основывалась на рабском труде[295]. В Европе разрыв между имущими и неимущими также увеличивается[296]. Даже Международный экономический форум, эта клика предпринимателей, политиканов и поп-звезд, назвал растущее неравенство крупнейшей угрозой глобальной экономике.
Само собой, все произошло очень быстро. В 1964 г. в каждой из четырех крупнейших американских компаний работало около 430 000 человек, а в 2011 — м их штат уменьшился вчетверо, несмотря на то что стоимость компаний вдвое выросла
