Утоление страсти - [24]

— Как — так? — Линда оглядела свою шелковую блузку бронзового цвета, которая, на ее взгляд, вполне гармонировала с новой шерстяной юбкой длиной почти до лодыжек. — Что, я выгляжу недостаточно элегантно для тебя? Я думала, эти цвета тебе нравятся.

— Нет, дело в туфлях! — нетерпеливо пояснил Тони, критически разглядывая ее «лодочки» на низком каблуке. — В конюшню надо идти в сапогах, это всем известно.

— Хорошо, я одолжу пару сапог у бабушки, — покорно согласилась Линда, вспомнив, что видела какие-то сапоги у двери в сад.

И непромокаемую куртку тоже можно одолжить, подумала она. Шарлотта об этом и не узнает.

Уже сунув ноги в холодные резиновые сапоги, Линда задумалась — а зачем, собственно, все это нужно? Принятое за завтраком решение воплотить в жизнь мысли, пришедшие в голову прошлой ночью, уже не казалось таким бесспорным. Вежливо общаться с Дейвидом, не впадая в конфронтацию, будет достаточно трудно. И все же, чем скорее она докажет ему, что его настойчивое преследование бесполезно, тем скорее наладит собственную жизнь.

На улице было свежо и прохладно. Хотя вязы и рябины, которые росли вокруг замощенного двора, стояли обнаженными, солнце придавало некоторую прелесть даже их голым черным ветвям: они четко вырисовывались на фоне голубого неба. Но большинство деревьев были хвойными, и их иголки сверкали, покрытые ночной изморозью. Прямо как рождественские елки! — улыбнулась Линда, представляя, как удивится Тони, когда впервые в жизни увидит снег.

Задняя часть дома составляла одну сторону внутреннего двора, гаражи и хозяйственные постройки образовывали другую, а забор огорода — третью. Летом этот забор почти совсем скрывался за массой цветущих диких роз, а гаражи щеголяли вьющимися по стенкам глициниями.

Дорожка между гаражами и огородом вела к конюшням. Сейчас она была устлана опавшими листьями, хрустевшими под ногами, и Линда порадовалась, что не рискнула пойти в туфельках.

Конюшни в «Эбби-Грэйндж» располагались по обе стороны квадратной тренировочной площадки. Алан не особенно интересовался лошадьми, но Дейвид пару раз приводил ее сюда — поглядеть на отцовских скакунов. Только тогда было лето, и большинство животных паслось в загонах. Теперь же с десяток лошадей находились в конюшне, выглядывая из своих стойл. Одну из них чистил Дейвид, и Линда невольно напряглась при виде деверя. Несмотря на холодное утро, он работал в одной рубашке, засучив рукава, и его дыхание клубилось паром в морозном воздухе.

Слышал он их шаги или нет, но вида не подал, пока Тони не закричал:

— Дядя Дейвид! Дядя Дейвид! Я пришел!

Только тогда он, кажется, заметил, что мальчик привел свою мать, отложил скребницу и выпрямился, чтобы вежливо кивнуть Линде.

— Доброе утро!

— Доброе утро, — осторожно ответила она. — Надеюсь, ты не возражаешь? Мне просто захотелось обновить старые впечатления.

— С чего бы мне возражать? — удивился Дейвид. — Только я не знал, что тебя интересуют лошади.

В его голосе Линде послышалась насмешка, но она подавила инстинктивное желание ответить тем же и попыталась улыбнуться.

— В том-то и беда, Дейвид, что ты ничего обо мне не знаешь! А ведь мог бы запомнить, что я люблю лошадей. Только у меня не было возможности научиться ездить верхом.

— Уж не хочешь ли ты, чтобы я поучил тебя? — сухо осведомился Дейвид. — Или просто боишься оставить Тони со мной?

Ну, вот еще! — рассердилась Линда. Да ей и в голову не приходило присоединиться к их урокам верховой езды! Похоже, Дейвид так же не доверяет ей, как и она ему.

Тони тем временем сильно обеспокоился: предположение, что его мама станет учиться ездить верхом, явно не пришлось ему по душе.

— Мама не хочет учиться кататься! — воскликнул он. — Она слишком старая, чтобы брать уроки! Правда, мама? Ты сейчас пойдешь домой? — Он умоляюще глядел на нее, вытаращив глаза. — Ты ведь не собираешься остаться здесь, с нами?

Линда покачала головой и с грустью заметила, как осветилось радостью личико сына. Да, неприятно чувствовать себя «третьим лишним», но вряд ли Дейвид был виноват в поведении мальчика. Просто Тони подрос, и ему теперь гораздо интереснее в мужском обществе. Что Линда могла ему предложить взамен? Почитать книжку? Чинно прогуляться по дорожкам сада? Ведь если бы на месте Дейвида был Алан, печально подумала она, ей бы и в голову не пришло возражать или обижаться…

— Конечно, я не буду вам мешать, милый. — Линда наклонилась и потрепала сына по волосам, а затем бросила Дейвиду без всякой задней мысли: — Ты уж не слишком задерживай его.

— Не беспокойся.

Сказав это, Дейвид раскатал засученные рукава рубашки, надел темно-коричневый вельветовый пиджак, и Линда вдруг обратила внимание, какие у него широкие плечи и мощные руки, как выразительно подчеркивают его мужские достоинства обтягивающие бриджи.

О Господи!

Перепугавшись, она быстро отвернулась, чтобы Дейвид не увидел выражения ее лица. Боже милостивый, уже несколько лет она не смотрела ни на одного мужчину, кроме своего мужа! И вот теперь…

— Я тебя провожу.

Только этого не хватало! Линде вовсе не хотелось оказаться сейчас с ним наедине. Его лицо, сам звук его голоса — все возмущало ее и наполняло непонятным ожесточением.