Утерянное Евангелие. Книга 3 - [77]

— Теряюсь в догадках, — признался Лавров.

— Рукопись была свернута в трубочку, и таким образом самый первый лист — это последний протокол. Но не допроса, а осмотра склепа, в котором раввин Шаул обследует место, на котором Иосиф из Аримафеи и Никодим оставили тело Иисуса. Протокол заканчивается подробным описанием камня из вулканического стекла. Такие камни из черного обсидиана в Древнем Египте называли «камнями мертвых». Египтяне и вернувшиеся из египетского плена израильтяне верили, что если положить этот камень мертвому под голову — это поможет ему на пути в потусторонний мир… Последние слова последнего протокола я перевел как «Иешуа Святой, Он говорит со мной из этого «камня мертвых», если положить на него свой затылок»… На платке-убрусе отпечатался его лик, который нам теперь известен как Спас Нерукотворный; на Туринской плащанице отпечаталось его тело; в «камне мертвых» отпечаталась его душа. Изучая древние рукописи в архивах Ватикана и Стамбула, я проследил путь «камня мертвых» от апостола Павла к святому Клименту Римскому, далее в Херсонес, и потерял его следы в Киеве.

— Так это вы заказали сомалийским пиратам захват украинского судна с целью получить в качестве выкупа Камень Мертвых? — поразился украинец.

— Ну что вы! — возразил канадец. — Пираты из племени вату́тси сами захватили «Карину» и потребовали от Киева сначала пятнадцать миллионов долларов, потом пять миллионов, затем я через посредников предложил заплатить за Украину эти деньги, но взамен попросил подголовный Камень Святого Климента.

— А какую роль во всем этом играет советник президента Муса?

— Он прикрывает пиратов с берега, снабжает их провиантом и оружием. Если надо — людьми. За это пираты отдают ему солидный куш.

— Это все?

— Все! — облизнул пересохшие губы Стурен. — Виктор, отдайте мне камень. Он мне нужен…. Ну, дайте мне хоть взглянуть на него… Хоть слово сказать… Где он? Вы привезли его? Действительно привезли?

Глаза канадца светились так, будто он умолял дать ему дозу наркотика. Виктор спокойно, не спуская глаз с ученого, достал из сумки черную плинфу Николая Святоши и протянул своему визави.

— Держите. Но без шуток.

— Это… он? — надрывно дыша, выдавил из себя Густав.

Виктор молча кивнул головой.

Ученый протер о штаны взмокшие ладони, дрожащими руками взял камень, положил его на пол и прямо как был, в чистом костюме, лег на реликвию затылком. Закрыв глаза, он долго молчал, потом глаза его открылись и палеограф прошептал:

— Это он…

— А вы сомневались? — спросил журналист.

— А вы сомневались, что я ученый? — ответил Густав.

— Будем меняться? — небрежно спросил Лавров.

— Да, да, да… Конечно будем! Но вы ничего такого не подумайте! Я не обманщик! Не злодей! Я ученый!

Но Стурена ожидал еще один сюрприз: его пистолет Para Ordnance Р14-45 оказался в руках Лаврова.

— А я — журналист, — ровно сказал Виктор. — И хочу освободить своих соотечественников. Поэтому переведите пять миллионов долларов на анонимный счет в банке «на предъявителя», и поехали с паролем от него к пиратам.

— Туда нет дороги, — пробормотал обезоруженный канадец.

— Ну, нет дороги — нет и камня. — Виктор одной рукой взял плинфу, но Стурен вцепился в нее, как клещ.

— Пойдем пешком — предложил ученый. — Я за этот камень на четвереньках доползу, куда надо.

— Значит, пойдем пешком, — согласился Лавров. — Камешек отдайте!

Виктор буквально вырвал плинфу из рук ученого и положил в свою сумку.

— В любом случае нам надо отсюда выбраться. Не нравятся мне ваши войска вокруг дома…

Глава 21 Неожиданные враги

…Они пересекали площадь перед администрацией муниципии гуськом. Первым шел Густав Стурен, посматривая на чернокожих воинов и выискивая кого-то в толпе. За ним следовал Лавров, держа канадца на мушке, ремень с кобурой канадца тоже перекочевал на бедра Виктора. Потом шла Сигрид, за ней Хорунжий и Маломуж с багажом съемочной группы. Замыкал колонну Вубшет, нагруженный вещами шведки.

Воины племени боран с огромными черными плюмажами вокруг голов, делавшими их похожими на львов, с длинными железными пиками и с разрисованными синей краской лицами по команде Стурена расступились в разные стороны, образовав коридор шириной в три метра. Когда процессия европейцев вышла из поселка Борама, один из вождей что-то скомандовал, и его подчиненные принялись выкрикивать клич, одновременно высоко подпрыгивая и громыхая погремушками из высушенных тыкв на палке. Похоже, их основным принципом было: «в любой непонятной ситуации скачи на месте».

В джунглях Лавров скомандовал «Бегом марш!», и они побежали, но не прошло и десяти минут, как Сигрид айкнула и упала ничком, сморщившись.

— Кажется, нога…

Виктор наклонился к шведке, снял ее туристический ботинок и принялся прощупывать голеностоп.

— Здесь болит?.. Здесь?.. Здесь?

Сигрид явно была расстроена своим глупым положением.

Через полминуты Виктор облегченно выдохнул:

— Ничего страшного, чуть-чуть подвернула. Ну-ка, где наша аптечка? Маломуж, бинт!

Крепкие руки Лаврова стали быстро бинтовать ногу женщины.

— Будет больно — пищи…

— Нет, мне совсем не больно, — храбрилась женщина-викинг.

Рядом стояли Маломуж и Хорунжий, грубовато шутя.