Устройство «Пандора» - [77]

Я описал полный круг, но так и не обнаружил потайной дверцы. Да, похоже, библиотека — это тупик. Как теперь быть? Прогуляться по особняку? Если за этим занятием меня поймают Уитт или дворецкий, не колеблясь, выгонят в шею. Правда, я могу сказать, что мне приспичило в туалет. Да, в это они поверят. С полным мочевым пузырем шутки плохи.

Я направился к выходу. Стук подкованных каблуков по паркету сменился глухими ударами — я ступил на красивый восточный ковер. На середине ковра я застыл как вкопанный. Медленно поднял ногу и стукнул каблуком. Другой звук! Я отступил назад и снова топнул. Никаких сомнений! Под паркетом скрывалась пустота. Я забегал по ковру и затопал, будто набрел на выводок тараканов. Полость оказалась одна и представляла собой квадрат со стороной примерно четыре фута. Боязливо оглянувшись на дверь, я подбежал к краю ковра и стал его закатывать. Через несколько секунд показалась крышка люка.

Я упал на четвереньки и попытался ее поднять. Не тут-то было — она прилегала слишком плотно. Даже мизинец не проходил в щель.

Снова я окинул взглядом библиотеку. Рычаг! Нужна любая вещь, способная заменить рычаг. Возле камина я заметил кочергу. Я бросился к ней, схватил, вернулся к люку, вставил заостренный конец кочерги в щель и налег изо всех сил. Тьфу ты, дьявол! Крышка явно не собиралась уступать грубой силе. Либо она заперта снизу, либо я, обыскивая библиотеку, упустил из виду некое хитроумное устройство. Мысленно я в тот же миг вернулся к таинственному выключателю.

Я подбежал к нему и внимательно осмотрел. Ага, вот почему он показался мне странным — на лицевой панели нет отверстий для шурупов. Как же он крепится? Я зацепил панель ногтями, потянул на себя. Она держалась прочно. Зацепил с другого края. Панель отошла, точно дверка. За ней в углублении пряталась кнопка.

Я ткнул в нее пальцем. За спиной раздался громкий щелчок и звон пружины. Крышка люка чуть приподнялась.

Я ухватился за край, потянул вверх. Крышка поднялась почти без сопротивления. Внизу виднелись ступеньки. Я полез в чернильную мглу. Здесь было холоднее, чем наверху, и попахивало плесенью. Судя по всему, погреб был гораздо старше особняка, которому я бы не дал больше десяти лет.

Свет из библиотеки проникал в погреб футов на шесть, не больше. Слева я различил квадрат на поверхность стены и, проведя по нему рукой, понял, что это распределительный щиток. Теперь главное — не ошибиться. Ничто не способно так насторожить Уитта, как отключение света во всем доме. Я осторожно потрогал рубильники. Все были повернуты вправо, кроме самого верхнего и самого нижнего. Вероятно, один из них включает свет в погребе. Но который? Выяснить можно только одним способом. Эне, бене, раба… Я щелкнул верхним. Погреб утонул в оранжевом сиянии. Я отвернулся от щитка.

Я стоял в начале длинного коридора. На неровной поверхности каменных стен свет рисовал призрачные узоры. Он исходил из маленьких ламп, равномерно размещенных по всей правой стене. Вот бы поглядеть, как они вспыхивают, повинуясь щелчку рубильника, — я с детства питаю интерес к осветительной технике. Впрочем, сейчас не до этого.

Шкатулка уже близко. Где же ей быть, как не в этом погребе, куда ведет потайной ход? Да и инстинкт частного сыщика во весь голос твердил мне: «Она рядом!» Я пошел по коридору и увидел справа и слева несколько дверей. Первая дверь находилась справа. Я ее толкнул и разглядел в полумраке стеллажи с винными бутылками. С удовольствием бы промочил горло, но вот незадача — забыл дома штопор. Готов побиться об заклад, что в этом погребе нет ни одной бутылки с металлической или полиэтиленовой пробкой.

Я затворил дверь и направился к следующей. Распахнул. Заглянул. Из коридора падал сноп света на массивный резной деревянный стол, на обитое бархатом кресло с высокой спинкой. На столе стоял канделябр на пять свечей. Я пошарил в карманах, нашел спички. Свечи озарили всю комнату, но я смотрел только на стол. Точнее, на вещь, которая на нем стояла. На шкатулку.

Вокруг в беспорядке лежали слесарные инструменты — видимо, Уитт пытался ее открыть. Я поднял ее, осмотрел. В точности такая же, как две другие. Я задул свечи и услышал голос.

Он доносился сверху и справа. Через несколько мгновений он раздался опять, но я не разобрал слов. Я шагнул вправо. Голос звучал с неестественным металлическим тембром, словно проходил через жестяную трубу. Я предположил, что он путешествует по вентиляционной системе.

Я напряг слух.

— Сколько их?

Уитт. Но его собеседника я не слышал.

— Я позвонил Оливеру. — Новое имя. Может, этот Оливер имеет отношение к «Пандоре»? Может, последняя шкатулка у него?

— Позавчера. Улетел в Колумбию. Бизнес.

Уитт ненадолго замолчал, видимо предоставив слово собеседнику. Затем кашлянул:

— Да, он сказал, что получил, но с собой не возьмет. Придется ждать его возвращения. Он с нами свяжется, как только прилетит.

Наступила долгая пауза.

— Высокий. Носит фетровую шляпу.

И тут меня осенило: речь идет обо мне! Не так уж важно, с кем беседует Уитт. Главное, он теперь знает, кто я.

Будь на моем месте парень поумнее, он бы, наверное, сразу сделал ноги. Но мне захотелось послушать еще. Вдруг Уитт обронит имя-другое или по его словам я смогу догадаться, с кем он говорит.