Успех как образ жизни - [11]

Я, безусловно, горжусь тем, что на обучение основам элитной профессии приходят люди такого высокого социального статуса с правильными жизненными ценностями и достойными моральными устоями.

Впрочем, иногда случаются и исключения из правил.

Пришёл как-то в Школу позитивный и добрый, на первый взгляд, человек. По крайней мере, так нам всем казалось изначально.

Был он спокойный, вежливый, воспитанный, доброжелательный.

– Здравствуйте! Как ваши дела? Как я рад вас всех видеть! – произносил он всякий раз мягким, располагающим к общению тоном.

Примерно с этого начиналось его появление на занятиях в Школе.

– Желаю всем хорошего настроения, – источал елей мой курсант.

– Я сегодня на машине, – продолжал он всё в той же доброжелательной манере.– Может, кого-нибудь надо подбросить?

Далее следовали восторги:

– Ребята, как же мне хорошо с вами!

Обучаясь ювелирному мастерству, мужчина выражал благие намерения:

– Вот, хотел бы супруге к празднику серьги сделать.

У него было трое детей. Так бы мы и считали его спокойным и добрым человеком, добропорядочным семьянином, заботящимся о жене и детях, если бы не случайный поворот событий.

Как-то звонят в Школу, интересуются его личностью. Я спрашиваю:

– А что случилось?

Оказывается, он до потери сознания избил жену – мать троих детей. И теперь разводится. Избил не первый раз. Такое повторялось в его семье с устойчивой систематичностью. Но последний раз оказался роковым – женщину, что называется, откачивали, выводили из комы и приводили в чувства.

А ведь в Школе был такой тихий! Не подумаешь, что в нём затаился изверг. И по внешности – совершеннейший ангел. Вот уж, не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся.

К тому времени, когда я узнал об инциденте, он уже закончил обучение в Школе. Но какое-то чувство то ли разочарования, то ли огорчения я всё же испытал. Хотя, казалось бы, какое мне дело до чужой семьи. Но гораздо приятнее иметь в кругу своего общения нормальных людей с нравственными устоями и здоровой психикой. Да и членов семьи жаль. Никому не пожелаю переживать подобное.

Я не вправе требовать от всех высокой культуры, уж какая есть. Но, по крайней мере, не хочется иметь дело с типами, избивающими женщин до потери сознания.

А недавно я увидел его в торговом центре, там, где расположилось наше новое ювелирное ателье. Он проходил мимо. Я отвёл взгляд в сторону, сделал вид, что не замечаю. Как-то совсем не хотелось протягивать ему руку.

МИР ОБМЕЛЬЧАЛ:

БАБЫ НОСКИ ШТОПАТЬ РАЗУЧИЛИСЬ!

«Одно настоящее истинно и действительно, лишь оно – время реально текущее, и только в нём протекает наше бытие. Поэтому следовало бы всегда приветливо относиться к нему и, следовательно, сознательно наслаждаться каждой сносной минутой, свободной от неприятностей и боли; не следует омрачать такие минуты сожалением о несбывшихся в прошлом мечтах».

А. Шопенгауэр

Крайне неразумно лишать себя светлых мгновений в настоящем или портить их досадой на минувшее. Об этом я думаю всякий раз, когда вспоминаю об одном любопытном персонаже. Не могу сказать, что образ привлекателен для меня, но зато достаточно типичен. Таких, как он, много.

Представьте себе мужчину в возрасте чуть более тридцати, неряшливо одетого, в рваном пуховике и грязной обуви, с гнилыми зубами, состояние которых, по моему наблюдению, тоже есть отражение внутренней культуры человека.

И вот этот тип занудливо начинает гундосить:

–Вот раньше, в советские времена всё было иначе, не так, как сейчас.

Я пытаюсь уточнить:

–А ты жил в те годы, хорошо знаешь те времена?

Парень парирует:

–А зачем мне знать. Люди рассказывали. Вот работал бы я сейчас на каком-нибудь заводе, получал бы рубликов двести – двести пятьдесят ни за что, ни про что. И жил бы себе припеваючи.

Уловить логику собеседника мне не удаётся. Мой дед работал на крупном саратовском заводе. Был хорошим токарем. Но 100 рублей в месяц зарабатывал едва ли. Да и эти деньги доставались ему нелегко. Жить припеваючи на эти средства деду не удавалось.

Я рассказываю об этом парню. Но он меня не слышит и переходит на новую тему:

–Мир, мол, измельчал. Бабы и те, носки штопать разучились.

Я пытаюсь представить себе ту женщину, которая бы согласилась штопать заношенные носки грязного и неряшливого брюзги.

Так ничего и не смог вообразить. Женщины сегодня действительно не те. У них гораздо более серьёзные интересы, другие потребности и взгляды на жизнь. И это нормально. Люди должны расти, развиваться, стремиться к лучшему.

Спор о прошлом становился неинтересен. Мой собеседник – предсказуем. Завершить разговор можно было бы, разве что, репликой героя фильма «Не может быть»:

–Грубый век. Романтизьму нет, выпить спокойно не дают, нет прежней красоты.

Вести дальше бесполезную дискуссию смысла не было. Если бы этот демагог работал на моём предприятии, я бы постарался от него поскорее избавиться. К счастью, встреча с ним была мимолетной и случайной.

Но вся беда в том, что таких, как мой нынешний собеседник, много. Только за последнее время я выслушал, как минимум, пять-шесть подобных сентенций.

Даже в интернете нахожу такую же ностальгическую тоску по прошлому. Да ещё в стихах: