Успех без офисного рабства - [46]

Увы, когда дела принимают неудачный оборот, многое люди капитулируют. Не берите с них пример. Не хлебнув лиха, невозможно обрести осмысленную "ненастоящую" работу, приносящую удовлетворение и неплохие деньги. Это значит, что вы должны быть безоговорочно преданы избранной вами цели. Без этой преданности вы, скорее всего, дезертируете при первой же опасности.

Рискуя навести на вас скуку и опозориться, поделюсь воспоминаниями тех лет, когда и я хлебнул лиха, добиваясь своего теперешнего положения - реального успеха без "настоящей" работы. (Эта история была частично изложена в другой моей книге, "Дао Лентяя").

Сейчас я, как и любой человек, который чего-то добился, вынужден терпеть нападки недоброжелателей, в той или иной форме намекающих, что мне просто повезло или же что у меня изначально была какая-то громадная фора перед другими людьми - иначе, мол, мне никогда не удалось бы покинуть корпоративную жизнь и затем избегать ее в течение двадцати пяти лет. Мое понимание слова "повезло" - это если человек сбился с дороги, побрел куда глаза глядят и в результате набрел на сокровище. Если принять такое определение везения, то никак нельзя сказать, что мне везло.

Более того, у меня не было никаких преимуществ по сравнению с любым человеком, который способен думать, умеет писать на уровне девятого класса средней школы и полон решимости осуществить какой-либо замысел. По правде сказать, когда я делал первые шаги на избранном мною поприще, я пользовался еще меньшим уважением, чем покойный комик Родни Дэнджерфилд, а уж его-то вовсе никто не уважал!

Итак, вернемся к тем временам, когда я писал свою первую книгу. Хоть меня и представлял литературный агент, ни один издатель не взялся печатать мой труд. Судя по отзывам, которые пересылал мне агент, большинство издателей сочли автора книги чернорабочим, которого два раза оставляли на второй год в девятом классе школы, на чем его образование и завершилось.

Но я, как все писатели, считал, что мое первое произведение станет бестселлером, который разом затмит и "Войну и мир", и "Моби Дика". Разумеется, теперь, задним числом, я понимаю, что страдал манией величия. Конечно, я счел всех издателей, отвергнувших рукопись, идиотами, которым давно пора переквалифицироваться в лесорубы, и, недолго думая, решил издать свою книгу сам.

Первые две тысячи экземпляров обошлись мне в 7500 долларов. Поскольку в тот момент в моей жизни как раз была безденежная полоса (причем многолетняя), половину этой суммы я занял у собственной мамы. Она решила, что я разорюсь и никогда не отдам ей долга. Мама как-то не верила в мои предпринимательские способности. Но я понял, что мне капитально повезло: у меня появилась возможность доказать маме, а заодно и тупым издателям, что они ошиблись.

Опубликовав книгу о том, как развивать и применять свои творческие способности, я решил, что передо мной открылось поприще профессионального лектора и оратора. Конечно же, я могу произносить такие же гениальные речи, как Том Питерс или Энтони Робинс, и получать не меньше двадцати тысяч долларов за выступление. Значит, мне надо ехать в Ванкувер, Б. К. [1](Б. К., конечно же, означает "больше капусты!"), где больше прогрессивных и передовых организаций и учреждений, чем в Эдмонтоне, провинция Альберта. По крайней мере, я так думал. Я не сомневался, что крупные фирмы валом повалят и будут толкаться в очереди, чтобы пригласить меня произнести перед их сотрудниками зажигательную речь или провести революционный, переворачивающий людские судьбы семинар о том, как стать креативнее.

В сентябре того же года я переехал в Ванкувер. Это было одновременно и лучшее, и худшее время моей жизни. Наконец-то я мог провести зиму вдали от бесплодной мерзлой тундры, известной под названием Эдмонтон, - моего родного города. Однако мое материальное положение по приезде в Ванкувер было настолько ужасным, что я не мог позволить себе даже нервного срыва. Квартира моя была обставлена лишь наполовину, и притом таким старьем, от которого отказалась бы даже Армия Спасения. У меня была машина - десятилетнее корыто, стоимость которого удваивалась, когда я заливал полный бак бензина. Единственным символом красивой жизни был зонтик, под которым я прятался от ванкуверских дождей.

У меня был скудный доход - мне платили примерно 500 долларов в месяц за курс, который я читал в Университете Саймона Фрейзера.

У меня была тысяча долларов сбережений и тридцать тысяч долларов долга за обучение в университете. Семинаров пока никаких не предвиделось. Так что покупку "роллс-ройса" и наем дворецкого приходилось отложить - по меньшей мере, на год или два. Короче говоря, мое положение было настолько отчаянным, что, проходя мимо уличных музыкантов и попрошаек на Грэнвилл-стрит, я успевал попросить у них подаяния раньше, чем они у меня.

Однако я изо всех сил старался видеть вещи в правильном свете. В моем положении было и нечто героическое. Когда-нибудь потом кто-нибудь напишет книгу, а может, даже поставит фильм, повествующий о драматических событиях моей жизни после побега из корпорации. В моей жизни были и странные, и неприятные моменты, но они все прекрасно легли бы в основу захватывающего сюжета, в финале которого я достиг бы таких высот, на которые суждено взойти лишь избранным представителям человечества. Сегодняшние мои злоключения завтра станут вдохновляющими историями на страницах журналов People, Fortune, Entrepreneur и Business Week.