Услышанные молитвы - [55]

— Собираюсь ложиться спать.

— Везет тебе! Позвоню завтра или пришлю электронное письмо.

На следующий день Брэд возвращался на работу, и это его успокаивало. Он чувствовал, что сыт по горло праздниками — без сыновей они для него ничего не значили.

— Счастливого Рождества, Брэд, — проговорила Фейт. — Повеселись вечером, если удастся.

— Посмотрим, — неопределенно протянул он, а сам продолжал думать о Фейт.

Они повесили трубки, и Фейт принялась убираться на кухне. А когда уже заканчивала, к ней заглянула Зоя и попросила немного денег, чтобы сходить с друзьями в кино.

— Возьми сколько надо в сумочке, — ответила мать, вытирая руки о передник, который был надет поверх украшенного перламутровыми бусами черного шелкового платья. Белокурые волосы она уложила в пучок и от этого стала похожа на Грейс Келли. — Вон там. — Она показала на оставленную на стуле сумку, которую положила туда накануне, когда вернулась из церкви.

Зоя с минуту в ней порылась и удивленно подняла глаза.

— А это что такое? — спросила она и показала на подарок Брэда. Четки вывалились из мешочка и лежали среди других вещей.

— Четки, — спокойно ответила Фейт. Накануне во время службы она держала их в руках, но дочь не заметила.

— Никогда их у тебя не видела. Откуда ты их взяла? — Казалось, в ней пробудилось некое шестое чувство, порожденное любопытством.

— Рождественский подарок от друга.

— От друга? — Зоя скривила гримасу, но внезапно все поняла. — Господи, неужели это тот тип, с которым ты росла?

— А что плохого в этом подарке? На мой взгляд, он вполне пристойный.

— Безусловно, если он тебя любит. Другой бы не подарил столь важную для тебя вещь. И, судя по всему, дорогую.

— Четки старинные, а у тебя какой-то извращенный ум. Бедняжка хотел порадовать меня святой и достойной реликвией, соответствующей духу Рождества. А ты заключила, что подарок — знак его страсти. — Фейт невинно улыбнулась дочери. — Я люблю тебя, Зоя, но, прости, ты свихнулась.

— Нисколько. Ты поймешь, что я права. А подарок классный. — Четки явно произвели на Зою неизгладимое впечатление.

— Согласна, но изволь пересмотри свои взгляды. Постарайся уяснить себе, что я замужем, люблю твоего отца и никто в меня не влюблен. Все это полный вздор.

— Может быть, и вздор, но только сущая правда. Парень, который подарил тебе четки, от тебя без ума. Посмотри, какие изумруды и рубины — никак не скажешь, что мелкие. Клевый тип!

— Не спорю, и добрый друг. Надеюсь, ты с ним когда-нибудь познакомишься.

— Обязательно. — Зоя положила четки обратно в материнскую сумочку и вытащила из нее двадцать долларов на кино с друзьями.

— Завтра обналичу чек и дам тебе денег. — Фейт подошла обнять дочь. — Кстати, мне очень понравился рюкзачок и шарф. Буду самой модной на курсе студенткой.

— Еще бы! Все мальчики попадают от любви.

— Ты ненормальная! — закатила глаза Фейт.

Через несколько минут дочь выпорхнула из дома, а Фейт решила посидеть с Алексом у елки. Погруженный в собственные мысли, муж умиротворенно потягивал портвейн. Увидев жену, великодушно похвалил:

— Спасибо за приятный ужин.

— Спасибо за красивый браслет, — отозвалась она и поцеловала его в щеку, но Алекс, как всегда, не ответил на поцелуй.

Он считал, что ласками нужно заниматься в постели в определенные моменты, и нигде больше. А в остальное время они его смущали. Да и в постели супруги предавались нежностям все реже и реже.

— Я рад, что он пришелся тебе по душе. — Алекс, казалось, был доволен. — Мне тоже понравились костюм, рубашки и галстуки. У тебя потрясающий вкус. Умеешь выбирать мне вещи лучше, чем я сам. — Это был достойный комплимент, и они приятно скоротали время у камина. Алекс сказал, что с удовольствием поболтал с Зоей, а такое, оба знали, случалось нечасто.

Потом они отправились наверх. Рождество получилось не слишком веселым, но день прошел неплохо. Супруги смотрели телепередачи, Алекс подумывал заняться с Фейт любовью, но заснул перед телевизором. Фейт улыбнулась похрапывающему мужу. Странная у них жизнь! Вроде бы еще не старые, а ведут себя как старики. Иногда Фейт казалось, что вся жизнь позади и впереди ничего не осталось.

Брэд тоже испытывал схожие чувства, когда ложился в постель. Он измотался за вечер — нелегко играть роль хозяина для сотни гостей, на которых тебе наплевать, и постоянно угождать Пэм. Брэд не мог себе представить, как сумеет и дальше заниматься подобной чушью, но понимал, что придется. Он дал клятву двадцать пять лет назад, и теперь, чего бы это ни стоило, предстояло держаться. Оказывается, жизнь труднее и тоскливее, чем он мог себе представить.

Глава 14

Фейт сдавала приемный тест между Рождеством и Новым годом. Испытание, как она и опасалась, оказалось трудным, и ее мучила неизвестность, насколько хорошо она справилась. В глубине души она боялась, что провалилась, и Брэд, как мог, поддерживал ее по телефону. Он был единственным человеком, который знал про этот тест — Фейт не сказала даже Зое, что пошла его сдавать. Зато теперь все было позади. Преодолен очередной барьер. Оставалось надеяться, что она заработала приличный балл.

Зоя уехала в университет Брауна в первый день нового года. У нее начинались занятия, а ей очень не хотелось покидать дом. На каникулах она повеселилась с друзьями, и ее огорчало расставание с матерью. У самой Фейт были все основания для приподнятого настроения: на следующий день она шла в университет.