Условный разум - [4]

— Ученый человек?

— Нет. В кабаке нашем, в «Рыцаре и пастушке», вещал. Ребята настолько обалдели, что, вроде бы, даже его не побили. Улизнул, зараза.

— Может быть, ты устал, и все придумал? Я слышал, такое бывает. Старайся ночью спать не менее семи часов и больше отдыхай. Если нарушаешь режим, голова время от времени отказывает. Когда ты в последнее время брал отпуск и отправлялся в путешествие, ездил на Ниагару или в Лас-Вегас?

— Ерунда. Не придумывай. У меня с головой все в порядке. «Газированную глину» не я придумал!

— «Газированную глину»? Что это такое?

— Мы так называем асфальт, который вдруг перестает быть асфальтом. И покрывается странными пузырями. Так ведет себя вода в чайнике, когда закипает. При этом он остается холодным, только цвет меняет и выглядит серым или голубым как глина. Один лихач на своем «Кадиллаке» не успел вовремя затормозить, и машина, соприкоснувшись с «газированной глиной», растаяла на глазах удивленной публики, превратившись в кучу глины. Сначала исчезли колеса, потом и кузов. Дурачина шофер сообразил, что пора спасаться в самый последний момент. Стоял и плакал, наблюдая, как его любимый автомобиль превращается в кучу грязи.

— Есть свидетели?

— А зачем свидетели? Поезжай и сам посмотри. Лужи пузырящейся глины никуда не делись. Наши ребята иногда кидают туда кирпичи и камни и смотрят потом, как они превращаются в голубую глину. Захватывающее зрелище.

Пильман заинтересовался, складный рассказ у Нунана получился.

— А еще есть ямы на Главной улице. И на них можно посмотреть!

— Ямы? Вот невидаль! Дорожники заделают их за пару часов.

— Нет, — глаза Нунана стали стеклянными. — Наши дыры бездонные.

— В каком смысле? — удивился Пильман. Разговор все меньше ему нравился.

— У них нет дна.

— Так не бывает.

— Бывает. Пробовали их засыпать, но ничего не получилось. Сколько щебня извели! И все зря. Так и поняли, что дна у этих ям нет!

Пильману показалось, что у Нунана навернулись слезы.

— Значит, «газированная глина» и бездонные дыры. Это все? Маловато для катастрофы.

— В Хармонт ввели национальную гвардию, а потом объявили военное положение и комендантский час. После этого даже самые тупые поняли, в городе случилось что-то серьезное. Только жителям не сообщили, что конкретно. Сказали только, что ждут прибытия какой-то специальной комиссии. Они, мол, разберутся. А пока, сидите по домам и не мельтешите на улицах.

— О комендантском часе я не знал.… Это неприятно, — признал Пильман.

— Ты мне говоришь? Так я и сам догадался.

Пильман не знал, что еще спросить.

В дверь постучали, и на пороге появились два парня, вот эти, наверняка, были агентами ФБР.

— Спасибо, Нунан, — сказал один из них. — Хорошая работа. Все, что должен был знать господин Пильман, вы ему сообщили. Не будем излишне назойливыми. Пора домой.

Они подхватили Нунана под руки и потащили на улицу, вежливо усадили в машину и увезли в неизвестном направлении, впрочем, наверняка доставили обратно в Хармонт, по месту жительства.

Неожиданное приглашение

Недели проходили за неделями, но больше Пильмана никто не беспокоил. О нем забыли, как и о странных событиях в Хармонте. Сенсация умерла очень быстро. Информация о положении в Хармонте в средства информации больше не поступала.

Пильман немного успокоился и почувствовал себя в относительной безопасности. Ему даже показалось, что он может еще раз позвонить Нунану. Хотя бы для того, чтобы узнать, не было ли у него неприятностей после такого странного визита. И опять неудачно. Ему, правда, ответили и сказали, что он попал в кафе. Естественно, что ни о каком Ричарде Нунане они никогда прежде не слышали.

Пильман не смог удержаться и спросил:

— Как там у вас дела с «газированной глиной»?

— Простите, с чем?

— С «газированной глиной».

— Что это такое?

— Я у вас хотел спросить.

— А вы шутник, доктор!

Вот и весь разговор. Ему показалось странным, что его назвали «доктором», получается, что его собеседник знал, кто он такой. Наверное, так надо. Ну, на нет и суда нет. Пильман не любил думать о вещах, которые от него не зависят. И он довольно быстро потерял интерес к событиям в Хармонте. Все равно никакой дополнительной информации нет.

Но совсем скоро о пристальном интересе федеральных властей к его малой родине Пильману напомнили самым неожиданным образом. Специальный курьер доставил приглашение на прием, посвященный празднованию Дня взятия Бастилии, который через три дня должен был пройти в Посольстве Франции. С какого перепуга он вдруг стал интересен французам? Какое отношение астрофизик, занимающийся исключительно эксорами и фуорами — редкими вспыхивающими объектами, имеет к политической истории Французской республики? Ответа он не знал. Впрочем, это был не его вопрос. Как человеку практическому, ему было понятно, что он кому-то понадобился. Но он не знал за собой каких либо уникальных способностей, которые нельзя было легко обнаружить у многих других более серьезно относящихся к научному познанию людей. Значит, все дело в том злосчастном телефонном звонке в Хармонт и в странном визите Рика Нунана. Федеральным властям понадобились астрономы, родившиеся в Хармонте. Зачем?