Уроки немецкого (Антифашистская тема в современной немецкоязычной литературе) - [17]

Зигфрид Ленц, прежде чем стать профессиональным литератором, некоторое время преподавал в школе. К своему педагогическому опыту он постоянно обращается в художественном творчестве, и прежде всего в романах «Урок немецкого» и «Шивой пример» (1973), который также вызвал большой общественный резонанс, так как явился одним из первых откликов на волну молодежного движения, прокатившуюся по Западной Европе на рубеже шестидесятых—семидесятых годов. В противовес бурному бессмысленному бунту юнцов 3. Ленц попытался в этом романе воссоздать современный героический характер, гибнущий в борьбе с фашизмом.

Ленц не балует читателя увлекательной фабулой. Сюжет романа предельно прост и представляет собой цепочку экспериментальных ситуаций, каждая из которых подвергается оригинальной педагогической интерпретации. Суть происходящего в том, что трое составителей школьной хрестоматии встретились в Гамбурге, чтобы сообща найти «живой пример», который послужил бы образцом для всех несовершеннолетних современников.

Автор подобрал основных персонажей по принципу типажности. Так, бывший директор провинциальной гимназии, а ныне пенсионер Валентин Пундт обликом своим схож с незабвенным учителем Гнусом из одноименного сатирического романа Генриха Манна. Монументальный и медлительный, пунктуальный до занудства, он ведет себя в школе и дома как мелкий тиран. Чтобы сильнее подчеркнуть типичность образа, Ленц сообщает, что когда‑то в молодости Пундт позировал художнику Максу Бекману для картины «Северогерманский учитель».

Коллега Пундта — учитель Янпетер Хеллер, напротив, порождение сугубо современного стиля поведения. Он во что бы то ни стало стремится остаться если не молодым, то хотя бы моложавым. Поэтому Янпетер пристально следит за своими учениками, подражает им в манерах, навязывает им панибратские отношения, по всякому мелочному поводу выказывает строптивость и оппозиционность.

Завершает педагогическое трио Рита Зюссфельд, которая представляет издательство, сделавшее заказ на хрестоматию. Осыпанная сигаретным пеплом редакторша, ежесекундно нарушая правила уличного движения, вечно торопится в своем стареньком автомобильчике с одного совещания на другое.

При первом знакомстве вся троица производит довольно комическое впечатление, и читатель вправе ожидать, что повествование будет направлено в сатирическое русло. Однако, как и в «Уроке немецкого», в «Живом примере» многое предстает в печальном ореоле трагического гротеска.

Насмешливое отношение к составителям хрестоматии, озабоченным поисками нравственных нормативов, постепенно сменяется глубоким сочувствием к их занятию, потому что это одновременно и авторская тоска по положительному герою.

Зигфрид Ленц, по его признанию, поставил перед собой серьезную задачу — найти в современной действительности героя, который являл бы собой подлинную преданность идеалам, как Альберт Швейцер, Анджела Дэвис или Че Гевара. О невероятных трудностях, которые встали на этом пути, Зигфрид Ленц неоднократно говорил интервьюировавшим его журналистам. Не случайно к этой проблеме обращаются немногие западные писатели, считая ее практически неразрешимой, да и сомневаясь в том, надо ли демонстрировать читателю идеальные натуры, внушая ему тем самым мысль о собственном несовершенстве.

Такого рода сомнения периодически одолевают Янпетера Хеллера, который считает вдохновляющий пример понятием сомнительным и спорным. Дескать, навязывая идеальный образ, воспитатель тем самым подавляет личность ученика, заставляет подражать, уподобляться «живому примеру», а не стремиться к самовыражению. Чужой опыт заслоняет перспективы, мешает развитию критических способностей… и многое другое в том же духе время от времени усматривает подозрительный Хеллер в «живых примерах» своих коллег.

Зигфрид Ленц не согласен с Хеллером, но он вовсе не спешит отмахнуться от его схоластических парадоксов. Писатель понимает, что никакой назидательный образец не опасен, если у учителя и ученика есть голова на плечах. Однако известная доля здравого смысла в пылких филлиипиках Хеллера имеется. Автор «Живого примера» и сам видит реальную опасность в том, что нынешнее молодое поколение Запада живет под тотальным гнетом всяческих кумиров и ловко сфабрикованных авторитетов. Желание отождествить себя со знаменитым артистом или прославленным спортсменом, истерическое сопереживание конвульсиям демонстрируемых с эстрады или на экране страстей оборачивается психологическими расстройствами. Ленц в сущности внушает взрослому читателю и подростку: не поклоняйся идолу, уважай и цени истинного героя. Но как его найти в современной жизни? Страшная ошибка стоила жизни сыну одного из составителей хрестоматии: сын Нундта Харальд покончил жизнь самоубийством. Он расстался с жизнью, успешно выдержав выпускной экзамен, здесь же, в Гамбурге накануне вступления в самостоятельную жизнь. Самоубийство странное, ничем будто бы не мотивированное.

Старик Пундт с присущим ему педантизмом начинает доискиваться до причин гибели сына, дотошно проводит самодеятельное расследование. И в итоге должен сделать вывод, что причина самоубийства — он сам и его система домашнего воспитания.