Уроки музыки. Система обучения К. Орфа - [3]
Мысль читающего сейчас лихорадочно пытается найти зацепку, которая может подсказать, о чем же пойдет речь, и пытается отыскать «тот урок» в известной практике, но придется сказать: увы, такого урока в ней, наверно, не найти.
Представьте себе музыкальный класс. Каким он должен быть в нашем понимании? Это обычное помещение, в котором есть фортепиано, проигрыватель, некий набор пластинок (музыкальный центр, диски, синтезатор), возможно, какие-то наглядные пособия по музыкальной грамоте и необходимое количество парт. Что должно быть у прилежного ученика на уроке музыки? Конечно, тетрадь и ручка. Давайте задумаемся: какие действия ученик может совершать в подобной «образовательной среде»? Только писать и петь хором. Но возможность пассивно слушать учителя к действенному знакомству с музыкой отнести никак нельзя.
Теперь дадим волю своей фантазии и представим музыкальный класс, в который приходят дети, не для того, чтобы писать, говорить или слушать педагога, а чтобы музицировать самостоятельно. В этом классе нет парт, есть только стулья и музыкальные инструменты, созданные специально для детского музицирования, — металлофоны и ксилофоны со съемными пластинами1, которые откликаются на малейшее прикосновение чудесными звуками. На них можно играть палочками, подушечками и косточками пальцев, просто щелчками и даже кулачками! Разнообразие шумовых колористических инструментов, собранных здесь, трудно даже перечислить: треугольники, бубенцы и колокольчики, браслеты с ними, пальчиковые тарелочки, бубны и тамбурины, деревянные коробочки, клавесы и тон-блоки, гуиро и маракасы, ручные барабаны и бонго, литавры, ручные тарелки и многие другие их разновидности. Подобные инструменты имеются в изобилии у каждого народа. Они дошли до нас из глубины веков. В такой комнате будут уместны звенящие ключи и связки пуговиц, стеклянные стаканы и шуршащая бумага.
Что же происходит в этом удивительном музыкальном классе, когда туда попадают дети? Под руководством педагога они учатся творить, используя для этого звуки: ведь все сказочное звучащее богатство в классе принадлежит им. Не надо быть глубоким аналитиком, чтобы представить себе разницу двух подходов к музыкальному воспитанию детей. Ребенку необходима музыка, а не разговоры о ней. Мне очень близка позиция педагога и психолога В. Каневского, который назвал одну из своих статей «Звуки скажут больше, чем слова»2. Вряд ли найдется директор школы, который, побывав на таком уроке музыки в качестве равноправного участника, скажет, что его в школе следует заменить чем-нибудь более полезным. Разве можно забыть эти сияющие детские глаза? Глаза, излучающие благодарность за радость музыкального общения со сверстниками и взрослыми, полноту чувств, возможность здесь быть самим собой, придумывать, фантазировать, играть и двигаться на уроке! Кто из педагогов в сегодняшнем мире возьмет на себя смелость сказать, что все это не важно?
Итак, отправная точка наших размышлений определена: детям нужно активное музицирование, а не пассивное слушание. К осознанию этой мысли идти пришлось ДОЛГО.
Элементарное музицирование с ор-фовскими инструментами, как одна из интереснейших для детей форм музыкальной деятельности, вначале практиковалась мною много лет в Детской школе искусств при работе с дошкольниками. Интерес детей к такому музицированию был поистине неиссякаем, а желание играть и петь в ансамбле были настолько сильны, что ребята даже не замечали большой учебной работы, проводимой в процессе музицирования. Этот факт заставил меня серьезно задуматься и подвел к мысли попробовать применить метод активного музицирования на уроках сольфеджио с детьми 7—9 лет. Эффект превзошел все ожидания. Сольфеджио из трудного предмета превратилось в увлекательное и любимое занятие. Когда бегущего по коридору ребенка кто-нибудь спрашивал: «Ты торопишься на урок сольфеджио?», он удивленно отвечал: «Нет, я иду играть на инструментах!» Одна второклассница, которая не занималась музицированием в первом классе, радостно сообщила своей маме в конце первой четверти: «В прошлом году у нас было сольфеджио, а в этом году его нет! Мы только на инструментах играем и танцуем с барабанами!»
Так родилась идея этого плодотворного синтеза: элементарного музицирования и обучения простейшим элементам музыкального языка, развития музыкальности в целом. Отчетливо понимая, что любое музицирование предполагает предварительное, хотя бы минимальное владение элементами музыки и что первое без второго невозможно в принципе, я всегда главным считала само музицирование, желание детей общаться с музыкой, петь и играть в ансамбле, получая от этого удовольствие.
Позже, когда я начала работать в образовательном комплексе детский сад-школа № 1679 г. Москвы и музицирование стало преобладающей формой всех музыкальных уроков для детей от 3 до 10 лет, мне также пришлось столкнуться с неиссякаемым интересом детей к инструментам, а к орфовским — особенно. Они готовы играть на них всегда. Удивительно и радостно было наблюдать спонтанные творческие порывы перед уроком, когда второклассники, уже несколько лет музицирующие с инструментами, самозабвенно импровизируют танец с простейшими колокольцами или маракасами под «Кукушкин вальс», который кто-то из детей играет на фортепиано. Другая часть группы, добравшись до ксилофонов, занимается ими с такой увлеченностью, что можно подумать, что они видят их впервые.
