Уроки любви - [14]

– Ты, главное, помалкивай, а то еще выболтаешь все маме.

– У меня рот на замке, клянусь! – ответила Грейс.

В воскресенье вечером мама забеспокоилась, в чем нам идти.

– Я позвонила в пятницу в школу и объяснила, что мы не успеем обзавестись формой. Думала, найду что-нибудь в «Детском мире», но зеленого там ничего нет, да и цены просто издевательские. Они говорят, что по пятницам у них устраивается распродажа школьной формы секонд-хенд, очень дешево, так что там, наверное, можно будет вам все подобрать. А пока придется вам ходить в обычных платьях и кофтах, а если будут спрашивать, объясняйте, что форму пока купить не успели.

– Хорошо, мама, – послушно сказали мы.

– Вы должны быть в школе завтра в четверть девятого, чтобы успеть поговорить с директором. Я думаю, она хочет вас немного подбодрить перед началом занятий. Так что не нервничайте, все будет хорошо. Я пойду с вами.

Мы посмотрели на нее.

Мама расправила юбку и придирчиво оглядела ее со всех сторон. Вообще-то это была не настоящая юбка, а кусок материи на занавеску, который мама быстренько разрезала и сшила по бокам. С тех пор она еще поправилась. Мама уставилась на крупные красные розы на своих выпирающих толстых бедрах.

– Ох ты господи! Интересно, влезу я еще в выходной костюм?

– Тебе совсем не нужно идти с нами в Вентворт, – заверила я ее.

– Очень даже нужно, – ответила мама. – Отец, понятно, пойти не может, значит, больше некому.

– Мама, не надо. У нас будет идиотский вид, если мы придем с тобой.

Мама взглянула на меня, и лицо у нее стало краснее роз на юбке.

– Мам, не потому, что это ты, – поспешно сказала я. – А потому, что мы придем в школу с мамой. Все остальные будут над нами смеяться!

– Значит, посмеются. – Мама выпятила подбородок. – Я все равно пойду, Пруденс. Я должна пойти. Для начала мне надо убедиться, что вы действительно дошли до школы.

Она посмотрела мне прямо в глаза – и тут уже я покраснела.

– Мама, мы не хотим туда идти! – заныла Грейс и расплакалась.

Мама села на диван и притянула Грейс себе на колени.

– Успокойся, детка, – сказала она, покачивая ее.

– Там все такое страшное, противное и незнакомое, – всхлипывала Грейс.

– Знаю. – Мама потерлась щекой о бесцветные волосенки Грейс. – Мне вовсе не хочется посылать вас в школу, малышка. Бог свидетель, я сама ее ненавидела. Но раз ваш отец не может больше вас учить, приходится на это пойти… И потом… может быть, вам пора уже приучаться к обычной жизни. Я так хочу, чтобы вы обе были счастливы.

На следующее утро мы отправились в Вентворт в своих нелепых платьях домашнего изготовления, и вид у нас был самый жалкий. Мама не влезла в свой выходной костюм, поэтому пришлось ей втиснуться обратно в юбку с красными розами, а сверху натянуть розовый вязаный джемпер, обтягивавший ее колоссальную грудь. Грейс надела розовое платьице с пандами. Я сказала, что оно, пожалуй, и впрямь выглядит слишком детским, чем страшно ее оскорбила. Тем не менее Грейс его надела, потому что это ее любимое платье.

Я от всей души ненавидела все свои платья, но красно-белая клетка казалась мне наименее вызывающей. Под платье я надела новое кружевное белье – для храбрости. Я надеялась, что в этом белье почувствую себя такой же, как девчонки из Вентворта, – уверенной, неотразимой и опытной.

Ступив на школьный двор, мы тут же попали под перекрестный огонь любопытных взглядов. Однако мы неуклонно продвигались вперед. Двор казался огромным, как пустыня Сахара. Я поняла, что скрытые под платьем кружевные бретельки меня не спасут. Многие ребята скверно ухмылялись, как будто в школу приехал цирк. Мы были клоуны.

Девчонки стояли группками и хихикали. Мальчишки начали пихать друг друга и орать. Мама с тревогой посмотрела на нас и взяла за руки. Она хотела как лучше, но это была большая ошибка. Я тут же вырвалась, но Грейс вцепилась в мамину руку. Улюлюканье у нас за спиной стало громче.

– Отпусти ее! – прошипела я.

Они вцепились друг в друга, не обращая на меня внимания. Я вздохнула и пошла вперед, высоко подняв голову и не глядя по сторонам, что бы там ни кричали. Освободившись от мамы и Грейс, я шла между Джейн и Товией. Нам было наплевать на всех этих крикунов, нам, гордой, неприступной, художественно одаренной троице…

– Ой, ты погляди, на что они похожи! Мамаша – ходячий диван, маленькая толстуха напялила детское одеяльце, а эта тощая дылда с надутой физиономией – скатерть.

Я не сумела сохранить неприступный вид. По щекам у меня катились слезы. Я повернулась и показала им фигу. Они радостно завизжали. Мама в ужасе посмотрела на меня:

– Пруденс! Прекрати!

– Мама, а что она делает? Пру, что это значит, когда так складываешь пальцы?

– Не знаю, – соврала я.

Я видела, как мальчишки на улице показывают друг другу кукиш, и догадалась, что это значит. Грейс, кажется, искренно ничего не понимала. Она выглядела совсем маленькой и очень испуганной.

– Я хочу домой, – заныла она, отшатываясь от двери в школу.

Похоже было, что мама сейчас сдастся.

– Не представляю, чему вы можете научиться в такой обстановке, – прошептала она. – Папа меня убьет, когда узнает.

– Пойдем скорей обратно, – сказала я.