Уроки итальянского - [12]

Стараясь придать себе уверенный вид, Эйдан попытался изобразить улыбку.

— Прокатить? Меня? Да ни за что! — воскликнул он.

— Правильно, папа, так держать! — сказала Грания, выходя из-за стола и отправляясь на второй этаж, в ванную комнату, обклеенную фотографиями с видами Венеции, которые она уже давно не замечала. Грания видела лишь свое отражение в зеркале и заботилась лишь о том, чтобы выглядеть как можно лучше для того — кто бы он ни был, — с кем в этот вечер у нее было назначено свидание.

Это было их шестое по счету свидание. Теперь Грания уже точно знала, что он не женат. Она успела задать ему достаточно много вопросов, чтобы прийти к этому выводу. Вплоть до сегодняшнего дня он каждый вечер уговаривал ее зайти к нему домой «на чашечку кофе». Вплоть до сегодняшнего дня она каждый вечер отвечала ему отказом. Но сегодня все могло сложиться иначе. Он по-настоящему нравился ей. Он знал так много обо всем на свете, он был настолько интереснее всех ее одногодков. И он не принадлежал к числу тех пожилых донжуанов, которые лезут из кожи вон, чтобы казаться на двадцать лет моложе.

Была только одна проблема: Тони работал в той же школе, что и папа. В первый же день их знакомства она спросила его, знает ли он Эйдана Данна, но не стала говорить, что это ее отец. Это сразу создало бы между ними непреодолимую пропасть, показав, что они принадлежат к разным поколениям.

А в городе проживало полно людей по фамилии Данн, и девушка решила, что Тони вряд ли свяжет ее со своим коллегой по школе. Грания также не видела смысла в том, чтобы рассказывать о своем знакомстве с Тони отцу. По крайней мере, не сразу, не сейчас. Разве что когда их нынешние отношения перерастут в нечто более серьезное, если это вообще произойдет. И если такое на самом деле случится, все будут только довольны тем, что Тони работает в одной школе с папой, и все само собой встанет на место. Глядя в зеркало, Грания скроила дурашливую мину и подумала, что Тони был бы с ней еще более обходителен, зная, что она станет дочкой директора.

Тони сидел в баре и глубоко затягивался сигаретой. Когда он станет директором, с этой порочной практикой — курить на школьной территории — придется покончить. И нужно будет отказаться выпивать привычную пинту пива в обеденный перерыв. Прямо ему об этом никто не говорил, но, что называется, дали понять. Настоятельно! Вот, впрочем, и все. Не такая уж большая цена за то, чтобы получить хорошую должность. Что же до его личной жизни, то на эту тему ему вопросов вообще не задавали. Пусть дело и происходит в святой католической Ирландии, но на дворе-то все-таки девяностые годы!

И вот в это исключительное время он повстречал девушку, которая всерьез увлекла его и роман с которой вполне мог бы продлиться дольше обычных для него нескольких недель. Светлая, жизнерадостная девушка по имения Грания работала в банке. Умная, с острым язычком, но очень легкая в общении и без всякой фанаберии, она обладала душевной теплотой и щедрым оптимизмом, а все эти качества редко встречаются одновременно в одном человеке. Правда, ей был всего двадцать один год, что, конечно, представляло собой определенную проблему. Грания в два с лишним раза моложе его, хотя так, конечно, будет не всегда. Когда ему исполнится шестьдесят, ей будет тридцать пять, а это, если подумать, уже половина от семидесяти. Со временем разница в возрасте между ними будет неуклонно уменьшаться — нет, не арифметически, конечно, а в плане ощущений и самовосприятия.

Она еще ни разу не согласилась прийти к нему в таунхаус, но не потому, что ломалась или строила из себя недотрогу. Грания была на удивление честна и откровенна, объясняя ему: нет, она не боится секса, а просто еще не готова заняться с ним этим — вот и все. А если они хотят быть вместе, то должны проявлять взаимное уважение и не навязывать друг другу свои прихоти. Это звучало вполне справедливо, и он с ней согласился. С Тони О'Брайеном такое случилось впервые. Если бы подобные слова сказала ему любая другая женщина, он воспринял бы это как вызов, но с Гранией все было иначе. Он был готов ждать, а она заверила его в том, что не собирается плутовать и играть в кошки-мышки.

Тони О'Брайен увидел, как она входит в бар, и на душе у него стало легко и тепло — такого чувства он не испытывал уже очень давно. Он тоже не хотел плутовать и играть с ней в кошки-мышки.

— Ты чудесно выглядишь, — сказал он. — Спасибо, что так красиво оделась для меня. Мне это очень приятно.

Они сидели за столиком, как люди, знакомые целую вечность, пили, болтали, смеясь, перебивая друг друга и жадно ловя каждое сказанное слово.

— Сегодня вечером мы можем заняться тысячей вещей, — сказал Тони. — В одном из отелей будет вечер Нового Орлеана: креольская еда, джаз и все такое. Можем сходить в кино и посмотреть фильм, о котором мы вчера говорили, или… можем пойти ко мне, и я накормлю тебя вкусным ужином. Продемонстрирую тебе, какой я выдающийся кулинар.

Грания рассмеялась.

— Думаешь, я поверю, что ты приготовишь вон-тон и утку по-пекински? Я ведь помню, ты говорил, что рядом с твоим домом китайский ресторан.