Уроки дыхания - [65]

– Ты говорила по радио, – сказала она, – что выходишь замуж ради уверенности в завтрашнем дне.

– Мэгги, клянусь, я слушаю станцию…

– WXLR, – согласилась Мэгги. – Да, я знаю. Просто у меня застряло в голове, что это была ты, вот я и…

Она смотрела, как Фиона устраивает губку с иглой в лодке-пепельнице.

– Так или иначе, – продолжала она, – кто бы туда ни звонил, она сказала, что в первый раз вышла замуж по любви и ничего из этого не получилось. А потому в этот раз выходит только ради уверенности в завтрашнем дне.

– Ну и дура, – сказала Фиона. – Если семейная жизнь была для нее обузой, когда она любила мужа, что же у нее с нелюбимым получится?

– Точно, – сказала Мэгги. – Ах, Фиона, я так рада, что это была не ты.

– Черт, у меня даже мужика постоянного нет, – сказала Фиона.

– Нет?

Впрочем, эта формулировка слегка встревожила Мэгги. И она спросила:

– Это значит, что есть… не постоянный?

– Я и на свидания почти не хожу, – сказала Фиона.

– Да! Это обидно, – признала Мэгги и постаралась соорудить на лице сочувственное выражение.

– Не постоянный? Марк Дерби. Я ходила с ним около трех месяцев, а потом мы поругались. Я взяла у него машину и помяла ее, вот в чем причина. Но я и виновата ни в чем не была. Начала поворачивать налево, а тут эти мальчишки стали обходить меня слева, конечно, я в них врезалась. А им хватило наглости заявить, что виновата во всем я, что я включила правый поворотник вместо левого.

– Ну, с тем, кто злится из-за такой ерунды, мало кому встречаться захочется, – сказала Мэгги.

– Я говорю: «Я левый сигнал включила. Тебе не кажется, что левое от правого я отличать умею?»

– Конечно, умеешь, – заверила ее Мэгги. Для проверки она подняла левую руку и щелкнула воображаемым тумблером поворотника. – Да, левый – вниз, а правый… хотя, может быть, это так не во всех моделях машин.

– Во всех одно и то же, – ответила Фиона. – По крайней мере, я так думаю.

– Тогда, может быть, дворники? – предположила Мэгги. – Я сколько раз так делала – включала вместо поворотников дворники.

Фиона поразмыслила. Потом сказала:

– Нет, сигнал-то зажегся. Иначе они не сказали бы, что я правый включила.

– Я однажды задумалась, потянулась к тумблеру поворотников, а вместо этого передачу переключила, – сказала Мэгги. И засмеялась. – На шестидесяти милях в час переключилась на задний ход. О господи. – От этого воспоминания уголки ее рта поползли вниз. – Ладно. Я вот что скажу: без такого мужчины тебе только спокойнее будет.

– Без какого? А, без Марка. Да, не похоже, чтобы мы были влюблены или еще чего. Я только потому и ходила с ним, что он меня приглашал. Плюс наши мамы дружат. Мать у него милейшая. Лицо такое славное, и заикается немного. Я всегда считала, что заикание говорит об искренности, а вы?

Мэгги ответила:

– А как же, к-к-конечно.

Фионе потребовалась секунда, чтобы врубиться. Затем она рассмеялась.

– Ох, вы такая прикольная, – сказала она и пристукнула Мэгги по запястью. – Я уж и забыла, какая вы.

– Так, значит, все закончилось? – спросила Мэгги.

– Что?

– Эта… история с Марком Дерби. Я о том, что… вдруг он тебя снова пригласит.

– Ну уж нет, – ответила Фиона. – Он и его драгоценный «субару», никуда я с ним больше не пойду.

– Очень разумно, – сказала Мэгги.

– Черт! Тут надо совсем идиоткой быть.

– Это он был идиотом, что не оценил тебя, – заметила Мэгги.

Фиона сказала:

– Эй. Как насчет пива?

– О, пива с большим удовольствием!

Фиона спрыгнула на пол, подтянула шорты и вышла из комнаты. Мэгги сползла на диванчике чуть ниже и вслушалась в долетавшие из окна звуки – шум проезжавших мимо машин, горловой смешок Лерой. Если бы это был мой дом, думала Мэгги, я избавилась бы от всего здешнего сора. Поверхности кофейного столика видно не было, подушки неприятно давили на поясницу.

– У нас только «Буд Лайт» есть – годится? – спросила вернувшаяся Фиона. Она принесла две банки и пакет картофельных чипсов.

– Идеально. Я на диете, – сказала Мэгги.

Она приняла банку, с треском оторвала язычок, Фиона тем временем снова опустилась на диванчик.

– Надо бы и мне на диету сесть, – сказала она, надрывая целлофановый пакет. – Главный мой грех – вечные перекусы.

– О, и мой тоже, – сказала Мэгги и отпила пива.

Шипучее и горьковатое, оно породило целый поток воспоминаний, как это умеет делать запах некоторых духов. Давно ли она в последний раз пила пиво? Может быть, когда Лерой была младенцем. В те времена (припомнила Мэгги, отмахнувшись от картофельных чипсов) она иногда выпивала, составляя Фионе компанию, по две-три банки в день, потому что, как обе слышали, пиво помогает в производстве материнского молока. Возможно, нынче эта идея вызывает неодобрительную усмешку, но в ту пору они, попивая «Миллер», пока малышка сонно сосала грудь, ощущали себя добродетельно исполняющими свой долг. Фиона говорила, что просто чувствует, как пиво со свистом летит прямиком в ее груди. Пить обе начинали, когда Мэгги возвращалась с работы – в предвечерние часы или немного позже. Пиво согревало их, и они поверяли друг дружке свои секреты. Ко времени, когда Мэгги приступала к готовке ужина, она чувствовала себя – о нет, не пьяной, но полной оптимизма, а после, за столом, могла впадать в большую, чем обычно, разговорчивость. Впрочем, никто ничего не замечал. Кроме, может быть, Дэйзи. «Ну правда, мам. В самом деле». Но ведь она всегда так говорила.