Урания - [16]

: Mens agitat molem[31]. Разлагая материю, я нахожу в основе всего – невидимый атом: материя исчезает, разлетается как дым. Если б глаза мои были одарены способностью видеть действительность, они видели бы сквозь стены, состояния из атомов, разделенных расстояниями, сквозь тела, представляющие собою лишь вихри атомов. Но наши телесные очи не видят то, что есть. Надо смотреть духовными очами. Не будем исключительно доверяться свидетельству наших чувств: днем столько же звезд над нашими головами, как и ночью. В природе нет ни астрономии, ни физики, ни химии, ни механики: все это субъективные способы наблюдения. Но вселенная представляет собою одно целое. Бесконечно великое тождественно с бесконечно-малым. Пространство бесконечно, не будучи большим. Время вечно, не будучи долгим. Звезды и атомы – одно и то же. Единство вселенной заключается в невидимой невесомой, невещественной силе, движущей атомы. Если б хоть один атом перестал быть движимым силой, вся вселенная остановилась бы. Земля вращается вокруг солнца, солнце тяготеешь вокруг звездного фокуса, также подвижного. Миллионы, миллиарды солнц, населяющих вселенную, несутся быстрее пушечного ядра. Звезды, которые кажутся нам неподвижными, пущены в вечную пустоту со скоростью десяти, двадцати, тридцати миллионов километров в сутки. Все они – солнца, планеты, земли, спутники, блуждающие кометы, мчатся к неведомой цели… Неподвижный пункт, центр тяжести все убегаешь по мере того, как стремятся к нему, и в действительности не существуешь нигде. Атомы, из коих состоят тела, вращаются сравнительно так же быстро, как и звезды на небе. Движение всем управляешь, движете все образует… Невидимый атом – есть точка приложения силы… То, чем живет человеческое существо, что составляет главную основу его организма – не есть его материальное вещество, – это не протоплазма, не клеточка, и не эти чудесные плодотворные соединения углерода с водородом, кислородом и азотом. Нет, это сила – духовная, невидимая, невещественная. Это она группирует и удерживает в связи между собою неисчислимые атомы, образующие дивную гармонию живого тела. Никогда не видано, чтобы материя и сила существовали отдельно друг от друга. Существование одной непременно предполагает существование другой. Быть может, они, в сущности, тождественны. Что тело наше разлагается сразу после смерти, между тем, как оно разлагается и возобновляется постоянно при жизни – это имеет мало значения. Душа остается. Психически, организующий атом есть центр этой силы. Он также неуничтожим. Все, что мы видим – обманчиво. Одно только невидимое действительно существуете.

Георг принялся ходить по комнате большими шагами. Девушка слушала его как апостола, возлюбленного учителя, и, хотя, в сущности он говорил для вея одной, он, по-видимому, не обращал внимания на ее присутствие, так она вся затихла и замолкла. Наконец она подошла к нему и взяла его за руку.

– Если ты еще не отыскал истины, она от тебя не ускользнет! – уверенно сказала она.

Потом, воодушевившись сама, она продолжала:

– Ты думаешь, что невозможно для существа земного доискаться истины, потому что у нас только пять чувств и множество явлений природы чужды нашему сознанию, за недостатком путей, чтобы дойти до нас. Подобно тому, как мы не видели бы, если б были лишены зрительного нерва, и не слышали бы без слухового нерва и так далее, так точно нам остаются неизвестными колебания, проявления силы, не задевающие струи нашего организма. Я согласна с тобой, что обитатели известных миров, может быть, несравненно совершеннее нас. Но, мне кажется, что хотя ты и земной житель, однако нашел истину.

– Дорогая моя, несомненно, что в нашей земной арфе недостает струн, и весьма вероятно, что обитатель системы Сируса посмеялся бы над нашими притязаниями, – отвечал он, садясь с ней рядом на широкий диван библиотеки. – Самый маленький кусочек магнитного железа скорее отыщет магнитный полюс, чем Ньютон и Лейбовиц, а ласточке лучше известна разница широт, нежели Христофору Колумбу или Магеллану… Но о чем, бишь, я говорил сейчас… О том, что видимое обманчиво и что сквозь оболочку материи наш ум должен распознавать невидимую силу.

Это самое надежное. Материя не то, чем она кажется, и ни один человек, посвященный в новейшие успехи положительных наук, не мог бы ныне назвать себя материалистом. Надо уметь различать неосязаемое и невещественное сквозь плотность тел.

– И так, психически: ментальный атом, начало человеческого организма – бессмертен, как и все, впрочем, атомы, если допустить основные положения химии, – продолжала она. – Но он отличается от других тем, что принадлежит, так сказать, к высшему разряду, ибо с ним связана душа. Однако, сохранит ли он сознание своего существования? Можно ли уподобить душу сущности электричества? Я раз видела, как молния пронеслась по гостиной и потушила свечи. Когда их зажгли снова, то увидели, что с каминных часов сошла позолота, а серебряная люстра оказалась позолоченной в нескольких местах. Тут проявилась какая-то утонченная сила.

– Не будем делать сравнений, они останутся слишком далекими от действительности. Весь свет земной науки – не более как слабый луч, пробивающийся сквозь двери неизвестного. Мы знаем, что все должны умереть, но мы этому не верим, да и как можем мы верить? Как можем мы понять смерть, которая есть лишь переход из состояния известного нам в неизвестное, из видимого в невидимое. Что душа существует, как сила – не подлежит сомнению. Что она составляет одно целое с организмом это мы можем допустить. Что таким образом разрушение тела – конечная цель.