Упрямый рыцарь - [18]

Леди умеет держаться. Она это доказала еще в тот вечер, когда они встретились. Интересная комбинация – сталь и шелк. Если моральные принципы мисс Далтон оставляют желать лучшего, ее можно уважать за почти мужскую твердость.

– Мисс Далтон, – окликнул ее Калеб, – вы называете поведение моего клиента преследованием и домогательством, но он потерял единственного сына. Теперь он потеряет и своего единственного внука.

Она повернулась и посмотрела на него:

– Почему бы вам не спросить у него, мистер Уайлд, когда он действительно потерял своего единственного сына?

Калеб предполагал, что отношения между отцом и сыном были непростыми. Ему вообще не нравился Колдуэлл. Было что-то отталкивающее в этом человеке. Хотя какое ему дело? Он адвокат, а не психолог.

– Семейные неурядицы, споры, ссоры меня не касаются.

– Очевидно, правосудие тоже.

Он тонко улыбнулся:

– Поверьте мне, Сейдж, вам не удастся заставить меня расчувствоваться.

Она вздернула подбородок:

– Разве это возможно? У вас вообще нет никаких чувств…

Резким движением он схватил ее руки и прижал их к бокам.

– Я чувствую только то, – хрипло проговорил Калеб, – что чувствовал бы на моем месте любой мужчина. Ты затащила меня в постель своего любовника.

Последние краски покинули ее лицо.

– Я презираю тебя, – прошептала Сейдж.

– В ту ночь ты меня не презирала. – Одной рукой он сжал ее запястья, другой приподнял за подбородок голову. – Ты уже тогда носила его ребенка?

На ее глазах выступили слезы.

– Иди к черту!

– Так да или нет? Был ли тогда в тебе ребенок? Ты раздвинула для меня ноги, – прорычал Калеб, – и, как только я ушел, ты раздвинула их для него…

Она плюнула ему в лицо.

Он замер. Чего ему хотелось больше: ударить Сейдж или повалить на кушетку и погрузиться в нее? Первая мысль была так же достойна презрения, как и вторая.

Калеб отпустил ее, достал из кармана платок, вытер лицо.

– Я полагаю, – заявил он с ледяным спокойствием, – настало время кое-что прояснить. Может быть, ты беременна от меня?

– Нет, – отрезала Сейдж. – Это не твой ребенок. Если бы он был твоим, я не стала бы сохранять его.

Калеб кивнул. Он знал, что ни при чем, но только дурак не спросил бы. И только дураку не было бы больно от такого прямого ответа.

Он занимался с ней любовью только один раз. Нет, занимался с ней сексом, поправил он себя. И она сказала, что принимает таблетки.

– Тогда мне остается сказать последнее. – Калеб сделал паузу. – Мой клиент согласен больше не контактировать с вами. Но с одним условием. Он настаивает на экспертизе.

Сейдж всплеснула руками:

– Вы глухой? Это не ребенок Дэвида.

– Это нужно для его спокойствия.

– Неужели вы не можете сказать правду, мистер Уайлд? Ему нужно, чтобы я сделала тест, потому что он считает меня лгуньей.

– В любом случае я советую вам пройти экспертизу, и дело с концом.

– Это просто… какая-то очередная уловка.

– Чего вам бояться, если отец вашего ребенка не Колдуэлл?

Сейдж глубоко вздохнула:

– Когда нужно сделать тест?

Калеб достал из внутреннего кармана пиджака длинный белый конверт и протянул ей:

– Завтра утром. В десять часов.

Ее улыбка была горькой.

– Вы всегда уверены, что жизнь должна идти так, как вам хочется?

– Всегда, – кивнул он.

Но это была ложь. Жизнь шла совсем не так, как ему хотелось бы. Иначе он сейчас не стоял бы здесь, охваченный ненавистью к женщине, которую совсем недавно желал больше, чем любую другую женщину на свете.

– Что я должна сделать?

– Там все написано. Детали процедуры, местонахождение клиники, ее статус. Но если вы предпочитаете своего собственного врача…

Ее собственный врач – милая медсестра-практикантка, которую Сейдж видела всего лишь раз в клинике планирования беременности. Она не знала, проводят ли там такое тестирование, к тому же само слово «процедура» носило весьма зловещий оттенок.

– Я посмотрю эти бумаги. Если у меня возникнут какие-то вопросы, я дам вам знать.

– Лаборатория получит образцы генетического материала Дэвида Колдуэлла. – Губы Калеба сжались. – Если есть материалы других мужчин, которые вы хотели бы представить…

Сейдж припечатала его взглядом.

– Вы, наверное, самый ужасный человек из всех, кого я встречала в жизни, – сказала она и вышла из номера.

Глава 6

Сейдж целый час читала то, что ей дал Калеб, после чего всю ночь старалась не думать о том, что должно произойти утром.

Процедура называлась ВХМ (взятие хорионического материала). Она включала в себя катетер и длинную, очень острую иглу. Все это было не слишком приятно, но вполне терпимо. В брошюре говорилось о «минимальном дискомфорте». Куда более неприятной была «незначительная возможность» причинить вред ей или ребенку.

Это заставило Сейдж обратиться к поискам дополнительной информации. Она вернулась к своему ноутбуку. Поиск привел ее на сайт, где она задала вопрос двум женщинам, которые уже прошли через это.

Обе сказали, что не так уж страшно. Самым важным было то, что и они, и их дети чувствовали себя нормально.

«Лучше, если с тобой будет кто-то из близких», – написала одна, добавив смайлик и сердечко. Но у Сейдж не было близких друзей. Ее мать давно умерла. Честно говоря, хотя она и исполняла материнские обязанности, особой любви к дочери никогда не испытывала.