Уорлегган - [33]

— Надеюсь, твои дела в Оксфордшире завершились успешно.

— Да-да. Восхитительно. Довольно очаровательно. Настолько, что я поспешила сюда сразу же, как только адвокаты согласились дать мне право распоряжаться деньгами.

Они говорили и говорили, понимая, что уединились лишь на время, и стараясь извлечь из этого как можно больше, поскольку оба знали, что их тайные встречи недолго останутся в секрете. Теперь, убедившись во всём, в чём хотел, Дуайт желал бы столкнуться с трудностями на самом первом свидании, но чувствовал, что Кэролайн всё ещё в процессе осознания своих чувств. Пока рано думать о будущем.

Погода наладилась, и они покинули развалины шахты, Кэролайн облокотилась о каменную стену, а он встал рядом.

— Я снова повстречала твоего капитана Полдарка, — сказала она. — Но, конечно же, он тебе об этом сказал. Чем чаще я его вижу, тем больше он мне нравится. Придется это признать, если хочешь, чтобы я была с тобой честна.

— Тебе не удастся заставить меня ревновать. Жаль только, что обстоятельства складываются для него неудачно.

— Обстоятельства? Вдова его двоюродного брата и есть то самое обстоятельство или у него другие проблемы?

— Финансовые, — ответил Дуайт и нерешительно умолк. Ему не хотелось разглашать секреты, но желание сбить её со следа, чтобы она перестала расспрашивать об отношениях Росса и Элизабет, заставило его рассказать больше, чем он собирался.

— Мне показалось, он был в плохом настроении, когда мы встретились. А ещё ты ужинал с его женой, когда капитан Полдарк вернулся. Возможно, это повод для ревности с моей стороны. Скажи, что за власть она имеет над мужчинами? Согласна, она довольно привлекательна, но другие тоже, хотя получают гораздо меньше внимания. Знаешь, в чём секрет?

— Дело не в секрете. А в Демельзе.

— Она из тех женщин, которых желают все мужчины, кроме собственного мужа? Так часто бывает. Какая пропаганда супружеской жизни! Тебе не кажется, что нужно быть очень опрометчивой, чтобы выйти замуж, Дуайт?

— Нет, я так не считаю, если выходишь за подходящего мужчину.

— Ах, за подходящего мужчину, — она подобрала два камешка из рассыпающейся стены и взвесила их в ладони, словно предмет обсуждения. — Но расскажи, как у тебя дела. Я слышала, ты сотворил чудо с малышкой-рыбачкой, и она теперь может станцевать котильон. Это правда?

Памятуя о прежних насмешках, Дуайт быстро взглянул на нее, но лицо Кэролайн оставалось серьезным. Потом она встретилась с ним взглядом и рассмеялась.

— Да-да, я и впрямь так считаю. Почему бы мне этим не заинтересоваться?

— Что ж, об этом так много болтали, и я подозреваю, что с твоей стороны это просто вежливая ремарка.

— Значит, ты до сих пор меня не понимаешь, Дуайт. Когда я была здесь в последний раз, мне пришлось защищать тебя от обвинений в неудачном лечении. Почему бы не рассказать о твоем триумфе?

Возможно, в одном из её писем содержалось нечто, из-за чего он по-прежнему не доверял ей до конца.

— Всё слишком преувеличено, уверяю. Девушка хромала восемь лет от заболевания колена. Или считалось, что от этого. После нескольких тщетных попыток излечить ее припарками, я решил изучить само строение колена — поначалу кости, а затем и остальное.

— Что остальное?

— В прошлом месяце к пляжу Хендрона прибило мертвого моряка, шахтеры похоронили его в песках. Как-то ночью я спустился и отнял у него одну ногу, чтобы изучить связки, как у живого человека.

— Правда? — спросила она, заинтригованная новой стороной его характера.

— Да. Затем однажды...

— Разве тебе не показалось это отвратительным?

— Я делал это не ради удовольствия.

— Возможно, ты посчитаешь это неженственным, но знаешь, мне кажется, мне было бы интересно посмотреть на такую работу.

— Да?

— Да. Вижу, тебя это шокирует. Продолжай.

— Меня это вовсе не шокирует. Затем, в начале этого месяца, я смог одними руками вправить девушке колено. Оказалось, это всего лишь вывих. Но с годами мышцы атрофировались, а также возникло воспаление. Сейчас она носит повязку, но думаю, сможет обойтись без нее, когда обретет уверенность.

Кэролайн положила руку на его ладонь.

— Так теперь ты чудотворец, и люди ждут у твоего порога каждое утро. Браво. Расскажу дядюшке. Это его позлит.

— Это злит меня, — сказал Дуайт, — но я могу извлечь из этого пользу.

— Не сомневаюсь, что эта малышка смотрит на тебя с обожанием.

— Не сомневайся, — отрезал Дуайт.

— Как же иначе. Не так-то много докторов с такими дарованиями тратят силы, помогая беднякам. Как ты живешь, Дуайт? Расскажи.

Он взглянул на нее. Как всегда, она задала вопрос открыто и напрямую, явно не осознавая, что вступает на зыбкую почву. Кэролайн, разумеется, имела право знать.

— У меня есть доход, несколько фунтов в месяц, плюс около сорока фунтов в год от двух шахт и тех пациентов, кто в состоянии платить. Часто я получаю разного рода подношения от тех, у кого нет денег. По большей части мне удается не влезать в долги. Это всё, что меня волнует, вернее, всё, что волновало.

— А Хоблины тебе заплатят?

— Некоторым образом. И не у всех местных сквайров в моем списке здоровье как у вашего дядюшки. Старый мистер Тренеглос, который прежде на дух не переносил докторов, регулярно меня вызывает...