Университеты - [10]

Нынешний посол личность совершенно серая, невыразительная настолько, насколько это вообще возможно! Но… происхождение, чорт бы его побрал! И сколько таких Урусовых…

Пропитавшись за десяток лет цинизмом и горечью едва ли не насквозь, и поняв окончательно, что упёрся в карьерный потолок, Илья Аристархович едва ли не с облегчением воспринял приятного незнакомца, подсевшего к нему в ресторации. Быстро уловив даже не предложение, а намёк на него, чиновник с ловкостью опытного дипломатического работника построил разговор так, что не прозвучало речи о разведках, вербовке и интересах спецслужб. И упаси Боже от расписок!

С того самого дня Илья Аристархович писал иногда письма своему близкому другу, а то и встречался с ним где-нибудь на природе, ведя совершенно приватные дружеские беседы. В вину дипломату можно было бы поставить разве что некоторую неосторожность в разговорах, да и нужно было бы сперва доказать её, эту вину.

Выигрывая иногда изрядные суммы в карты, а то и получая приятные дорогостоящие безделушки к разным датам, Илья Аристархович приятно оброс имуществом во Франции, весьма уверенно глядя в будущее. А главное, болезненная его жажда признания, снедавшая все эти годы посольского работника, безвозвратно ушла прочь.

Встав у окна, он полной грудью вдохнул парижский воздух и улыбнулся, мечтательно щуря глаза, вглядываясь в светлое будущее. Ах, этот политический кризис… можно ожидать приятных подарков и крупных выигрышей в карты, а к небольшому, но вполне доходному поместью в Провансе добавится, быть может, квартира в Париже… Пуркуа бы и нет?!

– Алло, алло, Джиент, какие вести?

Давно я дома не была –

Пятнадцать дней, как я в отъезде,

Ну, как идут у нас дела?

Стоя у окна, Илья Аристархович мурлыкал себе под нос песенку, ставшую разом популярной во Франции и Российской Империи – благо, небезызвестный Возмутитель Спокойствия озаботился переводом. Талантливый всё ж таки молодой человек!⠀

– Всё хорошо, прекрасная маркиза[10],

Дела идут и жизнь легка.

Ни одного печального сюрприза

За исключением пустяка.

Так, ерунда, пустое дело –

Кобыла ваша околела.

А в остальном, прекрасная маркиза,

Всё хорошо, всё хорошо.

– Алло, алло, Марсель, ужасный случай!

Моя кобыла умерла!

Скажите мне, мой верный кучер,

Как эта смерть произошла?

– Всё хорошо, прекрасная маркиза,

Всё хорошо, как никогда!

К чему скорбеть от глупого сюрприза?

Ведь это, право, ерунда!

Кобыла что? Пустое дело –

Она с конюшнею сгорела.

А в остальном, прекрасная маркиза,

Всё хорошо, всё хорошо!

– Алло-алло, Паскаль, мутится разум!

Какой неслыханный удар!

Скажите мне всю правду разом –

Когда в конюшне был пожар?

– Всё хорошо, прекрасная маркиза,

И хороши у нас дела!

Но вам судьба, как видно, из каприза

Ещё сюрприз преподнесла:

Сгорел ваш дом с конюшней вместе,

Когда пылало всё поместье!

А в остальном, прекрасная маркиза,

Всё хорошо, всё хорошо!

– Алло-алло, Лука, сгорел наш замок!

Ах, до чего мне тяжело!

Я – вне себя.

Скажите прямо,

Как это всё произошло?

– Узнал ваш муж, прекрасная маркиза,

Что разорил себя и вас,

Не вынес он подобного сюрприза

И застрелился в тот же час.

Упавши мёртвым у печи,

Он опрокинул две свечи,

Попали свечи на ковёр,

И запылал он, как костёр,

Погода ветреной была –

Ваш замок выгорел до тла.

Огонь усадьбу всю спалил,

А с ней конюшню охватил.

Конюшня заперта была,

А в ней кобыла умерла.

А в остальном, прекрасная маркиза,

Всё хорошо, всё хорошо.

… и все, до последнего парижского Гавроша знали, что под Прекрасной Маркизой подразумевается Николай Второй, отчего песня приобретала – особый шарм. А русский император приобрёл – прозвище.

* * *

– Опий, – констатировал морозно Военгский, мягко поставив чашку и выворачивая на излом задрожавшую руку стюарда-индуса, впечатывая слугу пухлым лицом в разбившийся фарфор. Разом посерев, индус закричал тонко и пронзительно, забился раненной птицей, суматошно и бестолково. А помор, не меняясь в лице, столовым ножом пригвоздил вывернутую кисть стюарда к столу.

Качнулся на стуле Адамусь, падая назад и выхватывая дерринджер. Выстрел остановил длиннорукого первого помощника, рванувшегося через стол. Долговязый ганноверец упал размозженным черепом в блюдо с бисквитами, и кровь его, вперемешку с мозгами, тут же почти потекла по скатерти, делая происходящее вовсе уж сюрреалистическим.

Прыгнул через стол Чиж, хватая капитана за отворот сюртука и выворачивая руку, потянувшуюся во внутренний карман. Ударив головой в переносье, он тут же, обвив капитана подобно очеловеченной анаконде, сломал тому правую руку и для верности – впечатал затылком в переборку.

– Попили чаю, – озвучил Санька омертвелым голосом, обшаривая внутренние карманы капитанского сюртука, став обладателем новомодного пистолета «Браунинг». Не останавливаясь на этом, он вытряхнул на пол портсигар и записную книжку, а пару секунд спустя, обрезав ворот сюртука, а потом и рубахи, закрутил капитану руки за спиной.

– Связать, – коротко бросил он подчинённым, и Адамусь, не теряя времени, рванул с ганноверца уже ненужные тому подтяжки, обрезав складным ножом.

Помор тем временем, в запоздалой попытке отыграть время, вбивал индусу кляп из его собственного головного убора. Стюард, совершенно невменяемый от боли и страха, всё бился и стонал страшно, на одной ноте. Пухлое его лицо, изрезанное о фарфор самым невероятным образом, кривилось в причудливой гримасе, а потёки крови, смешанные с крошками марципана выглядели пугающе и дико. Сквозь прорезанную до кости щёку виднелись гнилые зубы, окрашенные кровью, и он всё выл и выл…