Уникум - [40]

– А? – У Арсена на лбу выступила испарина. – Да-да, так и есть.

– Не нравится мне это! – проворчала Полуэктова, вставая с кресла. – Денис, что показывают приборы?

– Значительное увеличение мозговой активности со стороны Арсена, излучение сознания Ратуки слабеет… – Денис покачал головой. – Ничего не понимаю, оно опять пришло в норму!

И тут произошло то, чего опасалась Багирова. Ратука вскочил со стула, пытаясь освободить ворот свитера, как будто ему стало невыносимо душно, а Арсен потерял сознание. Все повскакивали со своих мест и бросились кто к Арсену, кто к Ратуке.

Однако Ратука быстро пришел в себя и заявил:

– Пожалуйста, не волнуйтесь… Все в порядке, я… я сейчас Арсен!

– Боже милостивый! Они все-таки сделали это! Я же говорила вам, Андрей Дмитриевич, что нельзя им разрешать…

– Госпожа декан, не сердитесь… все будет хорошо! – сказал Ратука-Арсен.

– Что будет хорошо? Ты только посмотри на себя! – И Багирова грозно кивнула в сторону настоящего Арсена, все еще лежавшего без сознания. Вокруг него суетились Денис и Полуэктова, пытаясь с помощью приборов определить, что произошло.

– Госпожа декан, я чувствую свое тело, и сознание Ратуки тоже никуда не исчезло. Просто я взял его под контроль.

– Как ты вернешься назад? – не унималась Багирова.

– Все показатели пришли в норму, – сообщил Денис, все еще держа Арсена за запястье.

– Коллеги, давайте успокоимся! Споры сейчас ни к чему не приведут, – рассудил Шарадов. – Рату… м-м-м… Арсен, как вам это удалось?

– Честно говоря, я и сам не знаю. Я мысленно внушал Ратуке, что я хозяин и он должен мне подчиниться. Потом мне стало нехорошо, мысли начали путаться. Но тут я ощутил прилив новых сил, точно второе дыхание открылось. А Ратука как будто заснул, ну, как бы отошел в сторону, и я почувствовал, что могу управлять его телом.

– Да-с… смело… – бормотал Шарадов, расхаживая взад-вперед перед экраном.

– Глупо! – выпалила Багирова. – Как теперь назад перебираться будешь?

– Попробую повторить действия в обратном порядке.

Арсен-Ратука сел на прежнее место и закрыл глаза. Денис приник к датчикам, все остальные затаили дыхание. Стрелки приборов некоторое время не шевелились. Преподаватели беспокойно переглядывались, у Сью на глазах навернулись слезы, Джулия крепко обнимала сестру за плечи. Вдруг стрелка прибора, показывающего уровень мозговых импульсов Арсена, дернулась и стремительно поползла вверх, приближаясь к пределу нормы, спектр его сознания начал переливаться синим цветом. Мозговые импульсы Ратуки только чуть-чуть выросли и остались на постоянном уровне. Арсен, медленно открыв глаза, обвел взглядом сгрудившихся вокруг него людей и устало улыбнулся.

– Кажется, получилось, – тихо сказал он.

Все облегченно вздохнули. Сью чуть не прыгала от радости, а у Багировой был такой вид, словно она только что очнулась после ночного кошмара. И лишь Ратука молчал, обмякнув на своем стуле.

– Что с ним? – Шарадов нахмурился.

– Ратука просто спит, – ответил Арсен. – Думаю, можно разбудить его.

– Как разбудить? – спросила Сью.

– Обыкновенно. Можешь чмокнуть его в щечку и сказать: «Вставай, манная кашка готова!» – улыбаясь, сказала Джулия.

Похоже, Шарадову эта мысль понравилась.

– Да-с, надо разбудить… м-м-м… нежно… – сказал он.

Сью покраснела и спряталась за спину сестры, но профессор уже протягивал руку, чтобы подвести девочку к спящему Ратуке. Она нерешительно приблизилась к другу и, тронув его за плечо, сказала:

– Ратука, привет! Слышишь меня?

Не открывая глаз, Ратука блаженно улыбнулся.

– Он слышит вас, милая девушка… Ратука, скажите нам, что вы чувствовали? – спросил Шарадов.

Парень открыл глаза и потянулся.

– Да как вам сказать, профессор… ничего особенного. Голос Арсена словно убаюкивал меня, что-то говорил и говорил, и мне невыносимо захотелось спать. Я видел какие-то сны, что-то очень приятное.

Шарадов обернулся к Денису:

– Коллега, проверьте, пожалуйста, показания приборов.

– Все в порядке, профессор. Только мозговые импульсы Арсена еще немного выше нормы, но это не опасно. – Денис удовлетворенно потирал руки. – Думаю, эксперимент удался.

– Да уж, удался на славу! – недовольно буркнула Багирова. – И показал, что наши студенты вышли из-под контроля. А значит, пускать их в НРУ-1 нельзя! НРУ – не лаборатория, выжить там можно, только четко соблюдая все правила и инструкции! А молодые люди, как видно, не задумываются о последствиях, решаясь нарушить их.

– Кира, – вступилась за студентов Полуэктова, – вы, безусловно, правы. Путешествия в НРУ очень опасны. Но сейчас мальчиками руководило лишь желание помочь другу. И если уж ставить такой рискованный эксперимент, то тут, в лаборатории Кибрэ, а не в полевых условиях НРУ-1.

– Убедительно, ничего не скажешь, – хмыкнула Багирова. – Ладно, все равно последнее слово за вами, Андрей Дмитриевич!

– Видите ли, я очень рад, – профессор досадливо махул рукой, – то есть очень сердит, что молодые люди нарушили наши указания. Но зато каких замечательных результатов мы добились! Эксперимент подтверждает, что Никита действительно мог «переселиться» в мозг другого мальчика и что два разных сознания могут уживаться в одном теле.