Уникальный экземпляр: Истории о том о сём - [53]

— Ты меня не помнишь? Я работала с твоим папой. Еще до того, как мама сюда устроилась.

Мисс Эбботт задала еще кучу вопросов — хотела узнать, совпадают ли интересы у него и у ее племянника: бейсбол, секция карате, телепередачи. Кенни объяснил, что у них показывает только двенадцатый канал из Чико.

Вернувшись в мамин кабинет, он решил написать ей письмо. Заправил в машинку новый фирменный бланк и начал очень медленно:

Доррогая мамочка!
Как ты живешь я живу хорошо.
Спортивный автомобиль твоего знакомово похож на гоночный. Мне понравилось как работает мотор и играет радио.
Я тебя увидел и теперь думаю какой сюприз меня ждет???????
Письмо спрячу пускай для тебя тоже СЮПРЕИЗ будет. Когда найдешь напши мне ответ на этойже машинке это так крууууууто и лгко.
Досвиданья.
Кенни Стэлл «ПОЛУЧЕНО» «ПОЛУЧЕНО» «СЧЕТ НА ОПЛАТУ»

Кенни аккуратно сложил письмо, поместил его в фирменный конверт с логотипом и лизнул клеевую полоску, стараясь не порезать язык о край клапана. На конверте фирменной ручкой написал «МАМЕ» и рассудил, что спрятать лучше всего во втором ящике, среди бланков.

Когда он взялся играть с круглыми резинками, вернулась мама. Вместе с ней зашел смуглый мужчина с черными-черными волосами.

— Кенни, это мистер Гарсиа. Это он дал мне машину для сегодняшней поездки.

— Здравствуйте! — сказал Кенни. — Это ваш автомобиль? Спортивный?

— Да, — ответил мистер Гарсиа. — Рад тебя видеть. Давай-ка поздороваемся по всем правилам. Вставай!

Кенни повиновался.

— Сначала пожмем руки, — продолжал мистер Гарсиа. — Да покрепче!

Кенни изо всех сил стиснул протянутую руку.

— Ой, покалечишь, — усмехнулся мистер Гарсиа; мама широко улыбалась, глядя на мужчин. — Теперь смотри мне в глаза, вот так. Молодец! Скажи: «Очень приятно!»

— Очень приятно! — повторил Кенни.

— Переходим к самой важной части. Задаем друг другу вопросы, чтобы начать мужской разговор. Понял? Я, к примеру, тебя спрошу: знаешь ли ты, что означает слово «фиат»?

Кенни помотал головой: сбитый с толку этим вопросом, он вообще перестал понимать, что происходит. Ему никто еще не объяснял, как правильно пожимать руку.

— «Фред, Исправь Автомобиль: Тарахтит!» — рассмеялся мистер Гарсиа. — Теперь ты давай. Смелее!

— Ну…

Кенни с ходу не придумал, что бы такое спросить. Его вниманием завладела шевелюра мистера Гарсиа, густая, волосок к волоску, черная как смоль и очень блестящая. И вдруг ему вспомнилось, что он уже видел этого человека, когда играл в отеле с братом и сестрой. Тот не работал с папой, но, одетый в строгий костюм, частенько заходил в вестибюль.

— Вы ведь тоже здесь работаете, да? Как моя мама?

Переглянувшись, взрослые заулыбались.

— Это было раньше. Теперь я в «Сенаторе».

— Вы — сенатор? — Из новостей двенадцатого канала Кенни знал, кто такие сенаторы.

— Мистер Гарсиа работает в отеле «Сенатор», — объяснила мама. — И у него для тебя большой сюрприз.

— Ты еще не сказала?

— Не стала лишать тебя удовольствия.

— Ну что ж. — Мистер Гарсиа посмотрел на Кенни. — Говорят, у тебя скоро день рождения?

Кенни подтвердил:

— Мне будет десять лет.

— Ты когда-нибудь летал?

— На самолете?

— Так летал или нет?

Кенни посмотрел на мать. Может, и летал, когда был еще в пеленках, да разве это вспомнишь?

— Мам, я летал?

— Хосе — пилот. У него собственный самолет, и он хочет тебя прокатить. Представляешь?

Никогда еще Кенни не видел настоящего пилота, да еще с собственным самолетом. Но почему тогда мистер Гарсиа не в форме? Он же военный летчик или нет?

— Итак, какие планы на завтра? — спросил Хосе. Мистер Гарсиа. — Хочешь подняться в небо?

Кенни перевел взгляд на маму:

— Можно?

— Да, — сказала мама. — Меня легко уговорить.

Кенни с мамой пообедали в ресторане «Роузмаунт». Она знала всех, кто здесь работал. Официант унес два лишних прибора — мама объяснила, что у нее «конфиденциальная встреча с этим молодым человеком», имея в виду Кенни. Меню было объемистым, как газета. Кенни выбрал спагетти, а на десерт официант принес ему огромный, с ботинок, треугольный кусок шоколадного торта. Кенни его не осилил. Мама курила свои длинные сигареты и пила кофе. В зал вышел один из поваров — этого Кенни тоже помнил по «Лимингтону». Звали его Брюс. Он подсел за столик и, смеясь, перекинулся с мамой парой слов.

— Кого я вижу: Кенни! — воскликнул повар. — Растешь как на дрожжах.

Брюс умел показывать потрясающий фокус: он мог метнуть соломинку для коктейля так, чтобы она, как стрела, впилась в сырую картофелину. Выходили они через кухню — мама припарковала «фиат» у задней двери, — и Брюс вновь показал этот фокус. Оп! И соломинка пробила картофелину почти насквозь. Фантастика!

Мама жила в двухэтажном доме, разделенном посредине лестницей на две квартиры. В гостиной пряталась так называемая шкаф-кровать, которая складывалась и исчезала в стене. Мама опустила уже застеленную койку и развернула к ней маленький цветной телевизор, но для начала отправила Кенни принимать ванну.

Ванная комната оказалась тесной, а ванна — и вовсе крошечной, так что вода набралась быстро. На полке лежало несколько кусочков мыла и всякие девчоночьи флакончики разных оттенков и тюбики с цветочным рисунком. На другой полке — крем для бритья «Жилетт» и мужской бритвенный станок «Уилкинсон суорд». Кенни долго плескался в ванне и вылез лишь после того, как подушечки пальцев сморщились, а вода совсем остыла. Пижама нашлась в его розовом чемодане. Одеваясь, Кенни учуял запах попкорна. Стоя у маленькой кухонной плиты, мама встряхивала котелок.