Унесенный потоком - [56]

— О боже, месье Пуаро, вы же не думаете…

— Нам стоит помнить, Спенс: мы, как вы только что сказали, снова там, с чего начали. Иными словами, семья Клоудов снова там, где и была. Роберт Андерхей умер в Африке. И жизнь Розалин Клоуд стоит между ними и состоянием Гордона Клоуда…

— Вы серьезно думаете, что один из них способен на это?

— Я уверен в этом. Розалин Клоуд всего двадцать шесть лет и, несмотря на психическую неустойчивость, она здорова физически. И может прожить до семидесяти и даже больше. Ну, допустим, сорок четыре года. Не кажется ли вам, суперинтендант, что сорок четыре года — кое для кого слишком долгий срок ожидания.

Глава 12

Не успел Пуаро выйти из полицейского управления, как чуть было не столкнулся с тетушкой Кэтти, в руках у которой были различные сумки. С едва сдерживаемым нетерпением она обратилась к Пуаро.

— Как не повезло майору Портеру! — бросила она. — Я все время чувствовала, что у него слишком материалистический взгляд на мир. Конечно, это следствие военной жизни. Слишком ограниченной, несмотря на то, что значительную часть своей жизни он провел в Индии. Боюсь, он никогда не пытался обратиться к тайнам души. Кругозор военных слишком узок. Да, месье Пуаро, какие упущенные возможности!

Тетушка Кэтти печально покачала головой и, забывшись, разжала руку. Из раскрывшейся сумки прямо на землю свалилась унылого вида треска. Пуаро поднял ее, но миссис Клоуд так растерялась, что выпустила вторую сумку, из которой весело вылетела бутылка золотистого сиропа, окропившего Хай-стрит.

— Большое вам спасибо, месье Пуаро! — тетушка Кэтти вцепилась за треску, а Пуаро побежал за бутылкой. — О, спасибо. Я такая неловкая, к тому же слишком расстроена. Этот несчастный человек… Да, она липкая, но мне бы не хотелось портить ваш носовой платок. Это так любезно с вашей стороны. Я всегда говорила, что в жизни мы как в смерти, а в смерти мы как в жизни. Не удивлюсь, если мимо меня пройдет астральное тело кого-нибудь из моих покойных друзей. Это нельзя не заметить. Как-то недавно вечером я…

— Вы позволите? — Пуаро засунул треску глубоко в сумку. — Вы что-то говорили… да?

— Да, об астральных телах, — сказала тетушка Кэтти. — Я попросила монетку в два пенса, так как у меня было всего полпенни. Я подумала тогда, что лицо мне знакомо, но никак не могла вспомнить, кому оно принадлежит. И до сих пор не могу вспомнить, но почему-то мне кажется, что это кто-то из ушедших в мир иной, возможно, не так давно, но я не уверена. Удивительно, как порою люди посылаются на помощь друг другу — даже если вопрос касается нескольких пенсов, чтобы позвонить по телефону. О боже, какая очередь у Пикока! Видимо, выбросили бисквит! Надеюсь, я не опоздала!

Миссис Лайонел Клоуд бросилась на противоположную сторону улицы и встала в конец длинной очереди в кондитерскую, в которой, в основном, стояли мрачные женщины.

Пуаро продолжал свой путь по Хай-стрит, направив шаги не к «Оленю», а к Уайт-хаусу.

Он очень хотел переговорить с Линн Марчмонт, абсолютно уверенный в том, что она хочет того же.

Было чудесное утро одного из тех весенних дней, когда царила свежесть, не давая летней жаре вступить в свои права.

Пуаро свернул с главной улицы. Он увидел тропинку, идущую мимо Лонг-Виллоуз к вершине холма близ Фурроубэнка. Этим путем со станции в прошлую пятницу, как раз накануне своей смерти, шествовал Чарльз Трентон. Проходя по холму, он столкнулся с Розалин Клоуд, но не узнал ее, хотя в этом нет ничего удивительного, так как он не Роберт Андерхей, и она, естественно, не могла узнать его но той же причине. Однако при опознании покойника она категорически заявила, что никогда в жизни не видела этого человека. Почему она так сказала? Опасалась за собственную жизнь? Или, быть может, в день встречи с покойным она была так погружена в свои собственные мысли, что даже не взглянула на лицо человека, с которым столкнулась на тропинке? Если так, о чем она думала? Не думала ли она случайно о Роули Клоуде?

Пуаро свернул на дорожку, которая вела к Уайт-хаусу. Сад вокруг дома был необычайно красив. В центре — огромная искривленная яблоня, а вокруг — многочисленные кусты цветущей сирени. Под деревом, полулежа в шезлонге, отдыхала Линн Марчмонт.

Она обеспокоенно вскочила, когда Пуаро совершенно спокойно, как ни в чем не бывало, пожелал ей доброго утра.

— Вы меня испугали, месье Пуаро. Я даже не слышала, как вы подходили. Так вы еще пока здесь — в Уормсли-Уэйле?

— Да, пока здесь.

— Почему?

Пуаро пожал плечами.

— Это приятное, удаленное от мира местечко, где человек может отдохнуть. Вот я и отдыхаю.

— А я рада, что вы здесь, — сказала Линн.

— Вы не похожи на остальных членов вашего семейства, которые, как будто спевшись, интересовались, когда я возвращаюсь в Лондон, и с нетерпением ждали ответа.

— Они хотят, чтобы вы вернулись в Лондон?

— Похоже на это.

— Я этого не хочу.

— Я вижу это. Но почему, мадемуазель?

— Потому что вы не удовлетворены. Я хочу сказать, что вы не верите, что Дэвид Хантер совершил убийство.

— А вы хотите, чтобы он оказалоя невиновным?

Он заметил, как она слегка покраснела.

— Естественно. Я не хочу, чтобы повесили ни в чем не повинного человека.