Унесенные войной - [8]

Элиза писала, что к ней пришла женщина, которую она никогда раньше не видела и которая назвалась Мадлен. Женщина рассказала, что она смертельно больна. Дальше она продолжала рассказ так, словно ее часы были сочтены:

«Я долго думала, прежде чем прийти к вам. Мне кажется, что я должна сделать это перед тем, как уйти из жизни. Я не хочу уносить правду с собой в могилу. Вот что я скажу: я работала кухаркой в том же доме, что и ваша мать, в семье Дувранделль… Вы должны знать: мадам Буассьер и мадам Дувранделль требовали от вашей матери бросить вас сразу после родов. Но ваша мать никогда на это не соглашалась, наоборот — старалась сделать все, чтобы не расставаться с вами. Вы, наверное, помните, что вас отдали в семью фермеров, живших недалеко от Орлеана. Это была семья моих родителей. Мадам Буассьер решила удочерить вас только после смерти двух своих детей. Для этого она обвинила вашу мать во всех тяжких грехах, хотя та выбивалась из сил, чтобы вас вырастить. Ваша мать ни в чем не виновата. Если бы не она, у вас сейчас вообще не было бы семьи».

Тон, которым была рассказана эта история, убедил Элизу в ее правдивости, да и у женщины, стоявшей на пороге смерти, не было никаких причин обманывать. Она ничего не просила за свою тайну — она облегчала душу от тяжести тайны, которую носила.

Эта встреча перевернула жизнь Элизы, которая дала себе обещание как можно скорее найти свою мать. Элиза узнала, что та живет в Пюльубьере. Письмо, в котором она предлагала Люси встретиться, когда у той будет возможность, не заставило себя долго ждать. «Я не знаю, простишь ли ты меня за все то зло, которое я тебе сделала, — заканчивала письмо Элиза, — но с этой минуты моей единственной целью будет наверстать те годы, которые мы из-за меня прожили порознь».

Следующие два дня Люси все перечитывала столь долгожданное письмо. Она показала его Франсуа и Алоизе, которые настояли на том, чтобы она как можно быстрее назначила дочери встречу. Люси отправила ответ по указанному адресу, и, обменявшись несколькими письмами, мать и дочь наконец договорились встретиться у входа на Марсово поле. Место встречи предложила Люси: именно там десять лет назад Элиза перепугалась и убежала, увидев мать.

Было два часа дня, когда поезд остановился на парижском вокзале Аустерлиц. Люси была счастлива, и впервые за долгое время Париж не показался ей враждебным. Сейчас в центре этого города, который принес Люси столько разочарований, ее кто-то ждал.

На пасхальных каникулах Шарль представил родителям Матильду, и они, как он и ожидал, приняли ее, будто она уже была членом их семьи. Матильда два года работала учителем в школе городка Марсияк, тогда как Шарль никогда не преподавал: в октябре тридцать девятого он ушел на войну, а в октябре сорокового не стал просить должность, чтобы помочь отцу по хозяйству в отсутствие Эдмона. Это обстоятельство даже стало причиной конфликтов, которые Алоизе было все труднее сглаживать.

— Ты уже много сделал для нас, — говорил Франсуа, — пора подумать и о себе. Одилия нам помогает, пока нет ее мужа, да и мне всего сорок девять, так что я продержусь до возвращения Эдмона.

— Я не могу видеть, как ты надрываешься, — отвечал Шарль.

— Новый учебный год начнется только в октябре, — не унимался Франсуа. — К тому времени самая тяжелая часть работы будет закончена и мне твоя помощь больше не понадобится.

Шарль еще раздумывал. Был конец апреля. В Пюльубьере не ощущали войны и лишений, которые уже начали появляться в больших городах. Семья Бартелеми всегда жила почти натуральным хозяйством, и их местность попала в свободную зону, отдаленную от бурь, бушевавших в мире. Но если в прошлом году Франсуа с Алоизой с радостью приняли весть о перемирии, ожидая скорого возвращения сыновей, то восемнадцатого июня они услышали по радио, как некто де Голль призывал к сопротивлению оккупантам. С тех пор они больше об этом ничего не слышали и надеялись, что маршал Петен выведет страну из пропасти, в которую она погрузилась.

Несмотря на то что в их высокогорных краях никто никогда не видел немецкой униформы, присутствие захватчиков на родной земле было невыносимо как для Шарля, так и для Франсуа. По радио всегда передавали только ту информацию, которая выставляла в выгодном свете правительство Виши, но Бартелеми поддерживали призывы к Национальной революции, которые выдвигал Петен, видевший в реституции родной земли приоритетное условие для восстановления страны на крепкой основе. Настроение же в городах, куда иногда выезжал Шарль, было довольно странным. Больше всего его беспокоила обязанность выезжать в молодежные лагеря, которые организовывались для поднятия боевого духа населения. К счастью, ему уже минуло двадцать лет и его пребывание в Пюльубьере в отсутствие Эдмона должно было рассматриваться властями как необходимость.

Шарлю очень хотелось, чтобы сбылась его мечта и он начал преподавать, но он все еще сомневался. Однажды днем, когда Одилия отправилась за покупками в Сен-Винсен, Луиза была в колледже в Усселе, а Франсуа управлялся на конюшне, Шарль остался с матерью на кухне. Алоиза сильно изменилась с тех пор, как Эдмон оказался в лагере. Шарлю было известно о том, что мать чуть не сошла с ума во время предыдущей войны. В доме все за нее сильно переживали, окружали заботой, ухаживали за ней, но она часто уходила в себя и как будто застывала. В такие моменты в ее взгляде светился странный беспокойный огонек, который вызывал грустные воспоминания.