Унесённые ведром - [23]

Все сели за импровизированный стол, разобрали бутерброды, нарезанные при помощи заточенной алюминиевой ложки. Настроение во время трапезы царило самое приподнятое. Мальборо отвешивал Сливе весёлые необидные щелбаны, Сивцов, по своему обычаю, мычал с набитым ртом саундтрек из «Джентльменов удачи», Турист беспрестанно и, как казалось Фёдору, беспричинно хохотал, и только Крендель грустно смотрел на быстро исчезающие кусочки сала. Видимо, решив подбодрить товарища, Мальборо сообщил ему новость часа:

— Крендель, ты в курсе, что не идёшь с завтрашним этапом? Так что можешь отдыхать, тебя никто не потревожит — мы договорились.

— К-как не иду? — спросил несчастный Крендель. — Совсем?

— Совсем, — отрезал Мальборо. — Вместо тебя идёт Быня. Ему нужнее. Так что, когда утром выкрикнут Кренделева — лежи и не дёргайся! Усёк?

— Усёк, — упавшим голосом пробормотал Крендель. — А чё мне ментам потом говорить? Они ж меня с дерьмом сожрут…

— Не боись, не сожрут, — помог с другой стороны Турист. — С тебя-то какой спрос? Скажешь — спал, ничего не видел, ничего не знаю. А то, что другой человек у них на этап ушёл — так это уже их головные боли, тут не тебя, а их начальство жрать будет! Ясно?

— Ясно, — Крендель приободрился. — А зачем это? Менты же, как прочухают, что обознались — Быню сразу с поезда снимут — и обратно. А меня — туда. Только уже со следующим этапом.

— А вот это уже не твоего ума дело, Крендель, — задушевно произнёс Турист, обнимая мгновенно съёжившегося Кренделева за плечи. — Может, Быня просто прокатиться хочет? Развеяться, так сказать, на берёзки из окна посмотреть? И всё, перестали эту тему обсуждать, ясненько?

Крендель торопливо закивал, а остальные сделали вид, что вообще не слышали никакого разговора.

— Вот и славненько, — сказал Мальборо, зевая. — Давайте-ка укладываться спать, а то, сдаётся мне, денёк завтра муторный предстоит…

Фёдору снова приснился сон.

Во сне его вели на верёвке прямиком в татаро-монгольское иго, а Амина с Алисой махали ему вслед платочками и почему-то громко хохотали. Алиса сквозь смех просила привезти ей из плена куклу Барби, а рядом со связанным Фёдором на маленьких кривых ножках бежал Евгений Модестович, бил Сивцова папкой с делом по голове и после каждого удара радостно кричал: «Ходя, соли надо?»

Таких страшных снов Фёдор не видел уже давненько, поэтому он тут же проснулся, едва сдержав крик ужаса. К счастью, в реальности всё было хорошо — Сивцов преспокойно лежал на тюремных нарах. Вокруг все мирно спали — до утра ещё было далеко. Фёдор перевернулся на другой бок, сетуя себе под нос о жёстких досках, из-за которых снится всякая чушь, и через минуту снова уснул.

В эту ночь ему больше ничего не снилось.

Спасение близко

Капитан Семён Попович пришёл сегодня на работу чуть раньше обычного, и тем не менее рядом с их с Витькой кабинетом уже сидела какая-то молодая женщина.

«Симпатичная, — мимоходом отметил Попович. — Хотя, похоже, и проплакала всю ночь».

— Вы ко мне? — спросил капитан, отпирая кабинет.

— Мне нужен капитан Попович, — неуверенно произнесла женщина, — или старший лейтенант Синельников.

— Я Попович, проходите, — пригласил жестом Семён. — Вы по какому вопросу?

— Да у меня, вообще-то, повестка к следователю, — замялась посетительница, — а его ещё нет…

— Неудивительно, — перебил её Попович, отпирая сейф. — Рабочий день начинается только через пятнадцать минут. Да вы присаживайтесь, присаживайтесь… И что же?

— Да, — продолжала женщина. — Следователя ещё нет, а внизу мне сказали, что вы тоже занимаетесь этим делом…

«Да она просто красавица!» — мысли Семёна почему-то упорно сбивались не в ту сторону и он, тряхнув головой, заставил себя вникнуть в суть разговора.

— Каким именно делом? — уточнил капитан. — У меня их, по-моему, тысяч сто. А может, двести. И все срочные.

— Как двести? — изумилась ранняя посетительница.

— Это я так шучу, — вздохнув, пояснил Попович. — Иногда не очень удачно. Так что извините.

— Ничего, ничего, — она заторопилась. — Мне позвонили вчера утром, по поводу мужа — он попал в какую-то неприятность, и его обвиняют в убийстве. А здесь никто ничего не говорит, и я уже не знаю, к кому обращаться…

— Подождите, подождите, — снова перебил её Семён. — Я вам так тоже ничего не скажу! У нас тут почти каждое дело — убийство. Отдел у нас такой, понимаете? Дайте мне хоть немного информации: что за убийство, когда произошло, кто ваш муж, кого убили? Тогда я, может быть, вспомню.

— Да вчера ночью это произошло, — быстро проговорила женщина. — Соседа нашего убили, Папанова Виктора Васильевича! А мой муж оказался в его квартире — не знаю как, но уверена, что случайно! Он у меня, знаете, такой… такой…

— Идиот, — вырвалось у Поповича. — Извините, пожалуйста…

— Ничего, — сказала женщина, почему-то обрадовавшись. — Значит, вы видели его, правда? С ним всё в порядке? Он не ранен?

«Ну надо же, — расстроился про себя капитан. — У такого записного придурка — и такая умница и красавица жена!»

— Он не ранен, — отчеканил Семён. — Ранены несколько сотрудников милиции. И ранены, кстати, благодаря вашему… гм… супругу! Вас, я забыл, как зовут?