Умри за меня - [3]

Я должна была найти другое кафе. Я обдумывала идею о еще двух местных кафе. Первое находилось на углу, с темным интерьером и рядом столиков выставленных на улице, прямо на тротуаре. Это было сложнее, чем мне казалось. Но, когда я зашла внутрь, то увидела множество стариков, сидящих тихо на их стульях возле бара с бокалами красного вина перед ними. Они медленно оглянулись, чтобы осмотреть вошедших, и когда увидели меня, так удивились, как будто я была одета в костюм гигантского цыпленка. С тем же успехом, могли повесить на двери табличку «только для стариков», подумала я и поспешила ко второму варианту: оживленное кафе в нескольких кварталах, вверх по улице.

Благодаря своему стеклянному фасаду, кафе Сент-Люси выглядело просторнее. На улице было солнечно, и все двадцать пять столиков на террасе были постоянно заняты. Я направилась к пустому столику в дальнем углу, и поняла, что это мое кафе. Я чувствовала, что принадлежу этому месту. Я сунула сумку с книгой под стол и села спиной к зданию. С этого места открывался вид на всю террасу, а также улицу и тротуар за ее пределами.

Как только я села, я сказала официанту, что хочу лимонад и достала экземпляр «Век невинности» в мягкой обложке, которую я выбрала из летнего списка литературы, для школы, в которую начну ходить в сентябре.

Окруженная запахами крепкого кофе, я углубилась в далекий мир моей книги.

— Еще лимонада?

Голос с французским акцентом, проплывший по улицам Нью-Йорка девятнадцатого века грубо вернул меня обратно в Парижское кафе. Мой официант стоял около меня, держа свой круглый поднос, чуть выше своего плеча и выглядел как кузнечик, у которого запор.

— Ох, да, конечно. Гм… знаете, наверное, я возьму чай, — сказала я, понимая, что если он вмешался, значит, я читала в течение часа.

Во французском кафе существует негласное правило, что человек может сидеть за столиком весь день, до тех пор, пока заказывает хоть один напиток в час. Это как аренда столика.

Я без энтузиазма огляделась вокруг прежде, чем посмотрела вниз страницы. После того, как перелистнула две страницы, я заметила, что кто-то смотрит на меня с другого конца террасы.

И весь мир замер, когда наши глаза встретились. У меня было странное чувство, что я знала этого парня.

Я чувствовала, что встречалась с этим незнакомцем раньше, мне казалось, что я провела с ним часы, недели и даже годы. По опыту, это было односторонним явлением: он даже не заметил бы меня.

Но только не в этот раз. Я могу поклясться, он чувствовал тоже самое.

Он не отводил глаз, и я поняла, что он уже какое-то время смотрит на меня. От него захватывало дух. От его длинных волнистых темных волос, которые были зачесаны назад, открывая широкий лоб. Его оливковая кожа заставила меня предположить, что он либо много времени проводит на улице, либо откуда-то, где южнее и жарче, чем в Париже. И глаза, которые смотрели на меня, были синие, как море, с густыми черными ресницами. Мое сердце вырывалось из груди, и казалось, что кто-то выжал весь воздух из моих легких. Несмотря ни на что, я не могла отвести взгляд.

Прошло несколько секунд прежде, чем он повернулся к двум своим друзьям, которые громко смеялись. Все трое, были молоды и красивы, сияющие на вид. Их харизма была оправдана тем, что каждая женщина, здесь, попала под их чары. Если они и заметили, то виду не подавали.

Первый парень был поразительно красив, сложенный как камень, с короткой стрижкой и темной шоколадной кожей. Уловив мой взгляд, он обернулся, и сверкнул понимающей улыбкой, как будто знал, что я не смогу ему противостоять. Встряхнув с себя вуайеристский транс, мои глаза метнулись к моей книге на несколько секунд, после чего я осмелилась поднять взгляд, но он не смотрел.

Рядом с ним, отвернувшись от меня, сидел мускулистый, загорелый парень, с бакенбардами и вьющимися каштановыми волосами, и рассказывал историю, которая заставила двух других зайтись хохотом.

Я изучала того, который первым привлек мое внимание. Хотя он был на несколько лет старше меня, я не дала бы ему больше двадцати. Он откинулся в своем стуле, и стал похож на обходительного француза. Но что-то холодное и жесткое в его лице давало понять, что его доброжелательная поза была лишь фасадом. Не то чтобы он выглядел жестоким. За этим стояло больше, чем казалось… он был опасен.

Хотя он и заинтриговал меня, я сознательно стёрла из своей памяти лицо черноволосого мальчика, будучи убежденной в том-то, что он выглядит совершенным плюс опасным, не могло привести ни к чему хорошему. Я взяла книгу и переключилась на более надежную Ньюленд Арчер. Но я не смогла удержаться, и окинула их быстрым взглядом, когда официант принес мне чай. Печально, но я не могла вдуматься в книгу.

Спустя полчаса, его столик опять привлек мое внимание. Я могла почувствовать, как женщины напряглись, когда трое парней прошли по террасе. Как будто группа моделей Армани шла к кафе, на ходу срывая с себя одежду.

Пожилая женщина за соседним столиком наклонилась к подруге и сказала:

— Здесь стало жарковато.

Подруга хихикнула в знак согласия, принялась обмахиваться пластиковым меню и строить парням глазки. Я с отвращением покачала головой. Невозможно, что ребята не почувствовали десятки глаз сверлящие им спину, когда они уходили.