Умное Небо - [14]

Шрифт
Интервал

, а молитва — это значит думать; а теперь я поняла, что молитва молитве рознь, и есть молитва, когда не надо думать, а только верить. Правда, в то время боли были такие неистовые, что я прямо себя человеком не чувствовала (в этих болях бесконечное различие оттенков и степеней). А сейчас я страдаю, и отчасти чувствую, что я в какой-то мере взяла на себя крест сестры. Не потому, чтоб у меня были бы со снохой хоть малейшие недоразумения, подобные тем, что у сестры, но это реальность любви христианской — не к тем, кто нам дорог и близок, а к тем — кто чужд и далек (а деток ведь я так же, как сестра, — конечно она, как бабушка, гораздо больше! — очень люблю!) — и м. б. потому мне и послано это испытание. Ел. Як. мне часто рассказывала, что она Вам говорила: «Вы рационалист!» а Вы ей отвечаете: «не рационалист, а реалист!» Вот я сейчас и воспринимаю все так, и чувствую Вашу поддержку. Но все же человеческие силы ограничены, и мне в жизни приходится избегать людей, которые мне трудны, чтоб не вызвать болезнь! Какая трагическая реальность евангельской заповеди о любви! Уверена, что Вы хорошо поймете это мое письмо, которое, как всегда, наполовину, если не на все 90% — исповедь.

А как Вам трудно — столько исповедей! И обо всех все помнить!

В начале сентября здесь м. б. появится Елена Ив.[16], человек также несколько связанный с моей биографией (хочу об этом сказать, т.к. в письмах отца будет упоминание). Она также, как и я, в молодости мечтала о монашестве в миру. И о. С. нас «посестрил», хотя мы совсем не знали друг друга и всегда жили в разных странах, она приезжала на съезды молодежи. Потом она сорвалась, вышла замуж, сын ее 8 лет умер в самых трагических обстоятельствах. Она — большой ученый, и вела всю жизнь подвижнический образ жизни (муж, конечно, давно остался в Польше).

А вот еще при жизни о. С. началась у меня монашеская дружба с одним крещеным (крестился 10 лет по собственному убеждению) евреем, мы мечтали о создании ордена — муже-женском монашеском. Потом он сорвался, женился на англичанке и теперь видный профессор, и мечтает о России как об обетованной земле (с чисто еврейским пафосом) — социализм и т.д. Вот сколько было всего! Река предполагала быть гладкой, а вышла довольно бурная! Храни Вас Бог!

Простите опять за многословие — все хочется Вам рассказать.

Я терпеть не могу всяких именин и воспринимаю их как суету. Вот м. б. такое письмо — вместо именин Е. Я.!  --------------  ======================================

Дорогой о. А.!

Если у Вас будут ко мне вопросы — напишите мне, пожалуйста, либо по почте, либо со случаем — мне передадут (и В., и Т., и К., и через Лену — жену Л. Н., которая у Вас последнее время часто бывает на беседах.

Очень спешила к сегодняшнему случаю (если он даст Бог выйдет — все мне так трудно, не имея возможности самой говорить по телефону) и потому некоторые слова еще не разобрала, потом это сделаю.

Если Вы не успеете прочесть все — посмотрите на стр. 43, 45, 47, 48 и 75[17] — не выпустить ли отмеченные слова — слишком интимно и лично.

Вот пока все об этом деле.

К тому же знаю точно, что он потом это изжил в таком виде.

Если даже наша встреча состоится (зависит от Вас, считаете ли ее нужной), то хотела бы, чтоб Вы ознакомились с этой рукописью до нее (если вообще будете с ней ознакамливаться!)  ------------- 

Передаю Вам в руки письмо, которое

не могу послать по почте

======================================

Дорогой о. А.

1) Каждый раз, как я ехала к Вам с тех пор, как получила из-под «географического» спуда мои воспоминания, которые Вы считаете важным и нужным вынуть из-под спуда, мне хотелось, чтоб Вы успокоили мои сомнения и мучения — не много ли лишнего в них и отсебятины, и все как-то не задавала Вам этот главный для меня сейчас вопрос. Очень Вас прошу — вычеркните при случае — а мне ответьте на мой вопрос, который меня мучает.

Вы мне всегда возражаете в моем страхе афишировать мою близость к о. С. словами — «это же не заслуга», но я не хвастаться боюсь, а боюсь гласности того, что требует silence and secret[18]. Кроме того — не производит ли впечатление, что я его в святые определила[19]?[20]

Когда Анат. Вас.[21] несколько лет тому назад «отредактировал» первый вариант «о Свете» — он выбросил все, что ему показалось, по-видимому, «экзальтацией», но теперь я вижу, как все выпущенное им важно, и как это все правда и нужная. А Вы что думаете?

И не напыщенно ли слово «апофеоз»?

2) Когда я переписываю о его «работе» и сравниваю с Вашей — мне как-то стыдно делается.

3) Елена Ивановна уже несколько лет пишет книгу (!!) об о. Сергии. Я ее не видела и не читала (Наташа ее критикует). Боюсь, что она взяла на себя не посильную ей задачу, не говоря уже о том, что она его все же мало знала (хотя из-за него и за него сидела!!!)

Теперь я хочу ее просить, независимо от ее книги, написать «Мои встречи с о. С.» И тогда это можно было бы, м.б. , включить в наш сборничек?

4) Как Ваша работа для детей? Как это безумно трудно! Именно создать, как Вы сказали. Католические издания мало помогут!

5) Бесконечно Вам за все благодарна, сожалею, что все эти дела отвлекли мои с Вами встречи, и я недостаточно поучилась у Вас.


Еще от автора Александр Владимирович Мень
Сын Человеческий

Главная книга о. Александра Меня — рассказ о земной жизни Иисуса Христа.Книга стремится ясно и правдиво воссоздать евангельскую эпоху, донести до читателя образ Иисуса из Назарета таким, как Его видели современники. Жизнеописание Христа строится на основе Евангелий, лучших комментариев к ним, а также других литературных источников, указанных в библиографии (675 наименований).Книга снабжена богатыми приложениями, которые помогут глубже познакомиться с евангельской историей и историей ее исследования.


Свет миру

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Церковь и мы

Сборник составлен из домашних бесед прот. Александра Меня, которые проходили в домах его прихожан в период с 1982 по 1989 гг. В них отец Александр размышляет о тайне и силе Церкви и ее значении в жизни каждого человека. Беседы публикуются впервые.


Последнее слово

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Том 1. Истоки религии

Творческое наследие Александра Меня поражает своей многогранностью и широтой научного кругозора. Когда окидываешь взглядом проделанную им работу в области библиологии, религиоведения, истории культуры, литературы, то удивляешься громадному объему его труда. Видный деятель Русской Православной церкви, библеист, богослов, проповедник, он за свою недолгую жизнь сделал столько, что было бы по силам только целому коллективу.Его глубокие теоретические исследования сочетались с активной проповеднической деятельностью.


Том 2. Магизм и единобожие

Что было раньше: язычество или вера в Единого Бога? Почему во все времена были связаны между собой нравственность и Единобожие? Какими путями выходит человечество из рабства Магизма к свободному Богопознанию? — На эти и многие другие злободневные и вечные вопросы отвечает предлагаемая читателю вторая книга из серии «История религии. В поисках Пути, Истины и Жизни». Грандиозная панорама первобытных религий, которую рисует на ее страницах Александр Мень (1935—1990), еще раз убеждает, что у истоков материального крушения всегда стоит духовное обнищание.


Рекомендуем почитать

С праздником! Выпуск 1

Приложение к детскому православному журналу «С нами Бог».


Полная исповедь. Подготовка к таинству Покаяния по наставлениям святых и подвижников благочестия (с объяснением грехов)

Эта книга, предназначенная как для священнослужителей, так и для мирян, является самым полным сборником общих исповедей, исповедей святых и подвижников благочестия, исповедей, составленных по десяти заповедям Божиим, по заповедям блаженства, церковным заповедям, по мытарствам. Материалы, вошедшие в этот уникальный сборник, помогут как священнослужителю при составлении проповеди перед началом исповеди, так и каждому верующему при подготовке к великому таинству. В конце книги приведены многочисленные списки грехов и их краткое объяснение, а также советы старцев о подготовке к исповеди.Полная исповедь.


Акафист Пресвятой Богородице перед Ея иконой, именуемой «Казанская»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Житие преподобного отца нашего Иллариона Великого

Родился в 291 г., скончался в 371 г. Память 21 Октября Житие Преподобного Илариона Великого принадлежит перу Блаженного Иеронима Стридонского. Оно писано в его Вифлеемском уединении, вскоре после кончины Преподобного. Предлагаемый перевод сделан с латинского подлинника, помещенного в «Латинской Патрологии» Миня. И. Помяловский. 10 Августа 1893 г. Пер. И.Помяловского. Оп.: Житие преподобного отца нашего Иллариона Великого // Палестинский патерик. Выпуск четвертый. СПб, 1893.


Введение в Ветхий Завет. Книга 2

Книга профессора Казанской Духовной Академии, доктора богословия Юнгерова Павла Александровича «Общее историко-критическое введение в священные ветхозаветные книги» является итогом более чем тридцатилетней научно-исследовательской работы автора на кафедре Священного Писания Ветхого Завета (кон. 1880-х гг. — 1910 — год последнего авторского издания «Общего введения»). Объединяя в себе все лучшие достижения современной ему западной библеистики с выверенностью православного подхода, труд П. А. Юнгерова представляет систематическое изложение круга общих исагогических вопросов: о ветхозаветном каноне, священном тексте и переводах ветхозаветных книг.