Умирать подано - [28]

Как человек, глубоко оскорбленный подобным положением дел, видящий неспособность и нежелание нынешних властей помочь пострадавшим людям, я беру на себя эту трудную, но благородную миссию. Я вынужден взять ее на себя. Поверьте, я не альтруист и не сумасшедший, но видеть слезы в глазах голодных детей невыносимо. На сегодняшнем заседании правления недавно созданного нами фонда «Родимый край», паханом, э-э-э, председателем которого я являюсь, решено протянуть руку помощи пострадавшим от действий жуликов горожанам. Да, это решение далось нам нелегко, но сострадание, порядочность, вера в добро перевесили чашу весов. Прямо с завтрашнего дня фонд начинает выплату денег лохам, в смысле обманутым. Конечно, мы сразу не сможем удовлетворить всех, поэтому будем подходить к каждому индивидуально, учитывая его социальное положение. Запишите контактный телефон, по которому можно связаться с фондом и получить разъяснения о порядке выплат. Наши двери будут открыты круглосуточно, и все желающие будут приняты…

В заключительной части своего предвыборного обращения Аркадий Викторович отметил, что v него с народом много общих интересов – наркомафия, отмывание грязных денег, международная проституция и другие, – бросил пару соплевыжимательных фраз и, еще раз пожелав электорату здоровья, попрощался со зрителями.

Эфир закончился в семнадцать ноль-ноль. В семнадцать ноль одну в офисе фонда «Родимый край» раздались первые звонки.

***

Данные, полученные из информационного центра, не несли в себе ничего заслуживающего внимания. Впрочем, Плахов ни на что и не рассчитывал.

Господин Анохин Сергей Олегович, он же Вентилятор, имел незапятнанную судом биографию, и все его криминальное прошлое заключалось в управлении автомобилем в нетрезвом состоянии, за что он пару раз задерживался ново-блудской госавтоинспекцией. А в остальном, прекрасная маркиза, все вери гуд. Хотя, даже если в справке оказалось бы с десяток-другой судимостей, это ничего не изменило бы. Славное прошлое, оно хоть и славное, но прошлое.

Утром Плахов навел оперативные справки у коллег, проведя ускоренный социологический опрос на тему «Вентилятор как продукт распада общества» – говоря проще, что это за мудозвон и откуда он нарисовался. Нарисовался Анохин достаточно традиционно. Обладая навыками диверсанта-любителя, полученными на службе царю и отечеству, лет шесть назад он занял место в боевых шеренгах братвы, ударным трудом и аморальным поведением добился присвоения высокого звания «Бандит международного класса».

Удачное стечение обстоятельств, а может, наличие сильных покровителей и боевого опыта помогло Вентилятору не загреметь на лесосеку и не пасть от пули братьев по оружию. С годами крепли профессиональное мастерство, авторитет и организаторские способности. Вентилятор слыл в своих кругах образованным бандитом, он сумел прочитать книгу «Кровь из носа», знал столицу Уругвая и численность населения Аддис-Абебы, чем неоднократно поражал неотесанную молодежь на стрелках и терках, внося в ее ряды панику.

Сколоченное на ларьковых «крышах» состояние требовало отмывания и включения в легальный оборот, поэтому Сергей Олегович и учредил охранную контору, подтянул бывших ментов и недобитых при великом криминальном переделе «быков», нарядил их в пятнистые шаровары, вручил дубинки, табельные стволы и отправил ограждать физических-юридических лиц от преступного беспредела.

Вентилятор был первым в Новоблудске, кому разрешили использовать огнестрельное оружие, что говорило о наличии хороших связей во властных структурах. Сам Анохин постоянно болтался со стволом и во время напряженных диспутов то и дело небрежно откидывал полу пиджака, давая возможность собеседнику разглядеть темно-коричневые щечки своего главного аргумента.

Фирма Вентилятора зацвела, в течение года наплодив филиалов в виде служб безопасности различных заведений – банков, ночных клубов, ресторанов и казино. Последний филиал возник в «Золотом коробке», систему безопасности которого разрабатывал лично Сергей Олегович.

Однажды, после случая вооруженного нападения неизвестных на постового милиционера, Вентилятор даже обратился к руководству управления внутренних дел с предложением об охране сотрудников, но получил грубый отказ. «Напрасно, – подумал Анохин, – тот же опер работал бы гораздо продуктивнее, чувствуя за своей спиной надежную защиту».

По словам источников, любимым увлечением Сергея Олеговича была выпивка, но таким увлечением страдала добрая треть города. Однако, как ни странно, это хобби никак не сказывалось на коммерческом успехе Анохина.

Все остальные сведения о народном защитнике представляли собой литературно не обработанные слухи, марающие облик честного бизнесмена.

Плахов скомкал полученную справку, выкинул в ведро и принялся поглощать пирожок, купленный по пути на службу. Процесс пищеварения прервал звонок.

– Плахов?

– Плахов.

– Узнаешь?

– С трудом.

– Врешь. Помнишь, Плахов, сколько тебе осталось? Четыре года, три месяца, девять дней и шесть часов. Жди, Плахов…

Пи-пи-пи…

Игорь улыбнулся И положил трубку. Он, конечно, узнал звонившего – молодой дегенерат, да три назад задушивший свою мамашку из-за квартирного вопроса. Жениться решил, а женщина с мамашкой жить не хотела. Задушил, завернул труп в простыню, вынес ночью в ближайший лесок, забросал землей, после чего со слезами на глазах, заламывая руки, притащился в милицию. «Мама пропала. Ушла на болота. Не вернулась».