Умереть, чтобы жить - [10]

— Вот именно! Вот именно — список! — Вересаев вскочил из-за стола и заходил по кабинету. — Ты читал, как она «Изумрудный город» размазала?

Филонов пожал плечами:

— Читал. Не вижу никаких противоречий — там было столько нарушений и столько грязи, и ничего от себя Стахова не приписала. Кроме того, мне ее рекомендовал человек, чьему мнению я вполне доверяю.

— Ну, другими словами, ты хочешь, чтобы эта мамзель начала копать вокруг инвестора, да? — выпалил Вересаев и вдруг осекся, умолк и круглыми глазами посмотрел на Филонова. — То есть… я вот о чем подумал… как бы она и здесь… ну, в общем, смотри сам! — нашелся он наконец и махнул рукой. — Сам, короче, смотри. Нужна — так бери, но контролируй лично, что за темы она берет.

Филонов снова пожал плечами:

— Я и так обычно сам все контролирую, зачем предупреждать? Но отказать хорошему журналисту я не могу, а Стахова — хороший журналист.

— Ой, да делай что хочешь, главное, чтобы проблем с «Нортоном» не было, — отмахнулся Вересаев, которому не терпелось прекратить этот разговор и выдворить Филонова из кабинета.

Федор ничего не сказал — у него уже родилась тема, которую он даст Нике для первого задания, а потому он тоже торопился исчезнуть из офиса куратора.

Во вторник Ника впервые переступила порог редакции «Русской Галактики». Сидя на летучке, она осторожно приглядывалась к окружавшим ее сотрудникам и тихо ахала про себя. Такой разношерстной компании она не могла представить себе даже после игры в петанк. Одно дело — игра, а совершенно другое — офис редакции. На прежнем ее месте работы все выглядело, мягко говоря, иначе. Да, профессия журналиста дает определенную свободу, но Ника в страшном сне не представляла, что можно прийти в редакцию с волосами, не мытыми дней пять, — именно так выглядела ее соседка справа, молодая девушка в свободном длинном джинсовом сарафане и выглядывающих из-под него берцах, надетых на полосатые, явно мужские, носки. Еще пара таких же девиц сидели на подоконнике большого окна, тихо перешептывались, поглядывая на Стахову. Рядом с ними примостилась третья — худенькая, невысокого роста блондинка с удлиненным каре. Одета она была явно лучше остальных, хотя, очевидно, недорого — тертые синие джинсы, белый тонкий свитерок — утром было прохладно, розовые кеды. Она то и дело поправляла сползающие на кончик носа огромные очки в черной оправе. Мужская половина коллектива была еще разнообразнее… У Ники даже времени не хватило, чтобы разглядеть каждого в отдельности, и она решила, что сделает это уже в процессе знакомства. В конце летучки Филонов представил ее коллективу и сказал, что сидеть она будет пока в кабинете с новостниками, а дальше он решит, в какой именно отдел определит Нику. Все шумно двинулись по рабочим местам, а Нику задержал невысокий лысый мужчина в серой водолазке и спортивного покроя брюках:

— А со мной бы неплохо лично познакомиться. Я заместитель главного редактора, зовут меня Александр Александрович Тихонов, но все кличут Сан Санычем — вам тоже разрешаю. Правда, мы тут все на «ты», так что привыкай. Куришь?

Ника радостно кивнула:

— Да, все никак не получается бросить.

— У нас точно не бросишь, — ухмыльнулся Тихонов, — курят все. Такое впечатление, что никто не работает, только смолить бегаем. Выгляни в окно, — предложил он, совершенно не обращая внимания на уткнувшегося в монитор хозяина кабинета.

Ника подошла и выглянула, обнаружив почти весь коллектив «Русской Галактики» во дворе — курили, кто-то пил кофе из пластиковых стаканов, кто-то сидел на бордюре и заедал табачный дым йогуртом.

— Видела? Вот так у нас тут все устроено, — хмыкнул Тихонов, — ладно, идем, я тебе стол покажу, и заодно тему обсудим. Федя, мы ушли, — обратился он к Филонову, но из-за монитора раздалось только негромкое:

— Угу.

— Идем, он нас все равно уже давно не слышит, — открывая Нике дверь, сообщил Тихонов, — если Федя ушел в работу, то вокруг хоть гопак пляши — не отреагирует.

Тихонов отвел Нику в кабинет в самом конце длинного коридора, открыл дверь и показал пустующий стол у правой стены:

— Вот тут пока и располагайся. Народ шумноватый, но неплохой. Я думаю, ты тут долго не засидишься — Федя к новостникам ссылает за провинности и тех, кого только взял. Пару недель — самое большое.

— Да мне все равно, — улыбнулась Ника, устраиваясь в кресле и выкладывая из сумки на стол блокноты, карандаши, ручки, пару резинок, точилку и фоторамку со снимком сына.

Тихонов подошел ближе и аккуратно взял рамку:

— Твой?

— Мой. Максимка.

— Хороший парень. И муж есть?

— Мужа нет, — лицо Ники не выразило никаких эмоций, но Тихонов отчего-то понял, что больше спрашивать не нужно. Вернув фото на стол, он предложил:

— Кофе захочешь — ко мне приходи, у меня кофеварка стоит.

— Спасибо.

— Ну, давай привыкай, удачи, — и заместитель главреда ушел к себе, оставив Нику в одиночестве.

Она включила компьютер и погрузилась в поиск материалов к статье.

— Кто взял ее на работу?!

— Филонов.

— А что — ты никак не мог помешать?! Она же начнет рыть везде — недвижимость ее специализация, почему ты заранее не проверил?

— Погоди… ее же куратор рекомендовал — как можно было не взять? Филонов, кстати, вообще не возражал. А у него нюх на журналистов.