Умение предвидеть. Чему я научился за 15 лет на посту главы Walt Disney - [26]

Так много уже было сказано и написано о приобретении Disney нашей компании, что мне почти нечего добавить, кроме моего собственного видения ситуации, когда мне, как человеку, занимавшему на тот момент высокую должность в АВС, сообщили, что для Майкла Эйснера жизненно важно, чтобы я подписал с ними контракт сроком на пять лет и продолжил работать в объединенной компании. Майкл занял кресло гендиректора Disney в 1984 году и уже больше года руководил компанией единолично, после того как его операционный директор Фрэнк Уэллс погиб при крушении вертолета весной 1994 года. В результате такой сделки Disney увеличилась бы почти в два раза, и Майкл понимал, что не сможет интегрировать две компании и руководить вновь образовавшейся организацией в одиночку. Мне было трудно все это переварить. В один день меня рассматривали на пост следующего генерального директора компании Cap Cities/ABC; в другой – просили возглавить медианаправление в Disney как минимум на пять лет. Последнее предложение было весьма заманчивым с профессиональной точки зрения, но требовало на тот момент от меня нелегкого решения.

Я понимал, что если соглашусь остаться в компании, то скорее всего буду вынужден вернуться в Лос-Анджелес, чего мне совсем не хотелось делать. Я не выносил даже мысли о том, что мне придется снова жить вдали от своих дочерей. И кроме того, я предпочитал быть рядом со своими стареющими родителями, которые тогда жили на Лонг-Айленде. К тому же я был помолвлен с Уиллоу Бэй, мы встречались уже больше года. У Уиллоу была замечательная работа в Нью-Йорке, она была ведущей передачи «Доброе утро, Америка» по выходным, а в будние дни периодически подменяла основную ведущую Джоан Лунден и уже воспринималась всеми как ее преемница. Я совсем не хотел с ней расставаться, но и не мог просить ее оставить работу, чтобы последовать за мной на другой конец страны.

Таким образом, на чашу весов были поставлены, с одной стороны, личные обстоятельства, по которым мне следовало бы отказаться от предложения, с другой стороны, профессиональные, указывающие на необходимость его принять. И те и другие были одинаково важны. Я тогда не очень хорошо знал Майкла, но относился к нему с симпатией и уважением. До этого мы иногда виделись с ним в АВС, но в то время я был сотрудником низшего звена, и наши пути никогда не пересекались. Годы спустя, когда я уже стоял во главе АВС Entertainment, он и Джеффри Катценберг, которого Майкл после своего назначения генеральным директором компании поставил руководить Walt Disney Studios, хотели переманить меня к себе. И как теперь утверждал Майкл, эта сделка могла бы и не состояться, если бы во время той встречи я не предложил ему когда-нибудь взять меня на освободившуюся после смерти Фрэнка Уэллса должность главного операционного директора. Обычно я всегда полностью концентрировался на той работе, которую имею на данный момент, а не на тех возможностях, которые у меня когда-либо могли бы появиться. Но я не мог пренебречь шансом оказаться в числе топ-менеджеров Disney.

Уиллоу не колеблясь поддержала меня. Она сказала, что я ничего не потеряю, но многое приобрету, согласившись на это предложение, а что касается наших отношений, то она была уверена, что мы разберемся во всем, в чем необходимо разобраться. Я также обратился за советом к Тому Мерфи. Том испытывал некоторые внутренние противоречия по этому поводу (в рамках сделки он хотел бы, чтобы я перешел к Майклу), но он всегда умел отделять собственные интересы и был для меня своего рода наставником. Я знал, что он был искренен, когда сказал мне: «Приятель, если ты правильно разыграешь карты, однажды ты обязательно встанешь во главе этой компании».

Disney и Capital Cities/ABC согласовали финансовые условия в пятницу во второй половине дня. И хотя еще не все детали были понятны, единственно главным вопросом являлось принятие мной решения уйти или остаться. В тот же вечер мы с Уиллоу запланировали ужин с иезуитским священником, который должен был нас обвенчать (я – еврей, а Уиллоу – католичка, именно поэтому мы пригласили отца Гирландо, священника и еврейского кантора из Нью-Джерси, для проведения богослужения на нашей свадьбе). И вот я сижу – разведенный еврей, надеющийся произвести впечатление на священника, – и каждые пару минут, извиняясь, выхожу из-за стола, чтобы ответить на звонки по поводу сделки. В какой-то момент я начал беспокоиться о том, что мое поведение выглядит как проявление неуважения по отношению к отцу Гирландо, поэтому я улучил минутку, чтобы извиниться перед ним и спросил: «Я знаю, что я еврей, но можно вас попросить о конфиденциальности между священником и клиентом?».

«Конечно», – ответил он.

«Мы планируем объявить одну из самых крупных сделок в сфере развлечений, и я пытаюсь принять решение, остаюсь я в компании или нет. Отсюда весь это шквал телефонных звонков».

Отец Гирландо никак не прокомментировал эту ситуацию, но благословил любое принятое мной решение. Мы продолжили обсуждать обряд венчания, но каждый раз, когда мне приходилось извиняться за очередной звонок, я видел, как отец Гирландо немного волнуется от того, что ему доводится присутствовать при обсуждении одного из крупнейших приобретений в истории американского бизнеса на глазах у всего мира.