Улыбка святого Валентина - [58]

– По-моему, вовсе нет! – пробурчал Йен и одним глотком осушил свой бокал. – А вот о самом Питере у меня теперь сложилось вполне определенное мнение. Это редкий фрукт!

Он поморщился, как от оскомины.

– Не мог бы ты пояснить свою мысль? – Я выжидательно сложила на груди руки.

Йен взглянул на меня как на законченную идиотку.

– Он ушел от тебя, оставив записку не где-нибудь, а именно в своей книге. Потом четыре месяца не давал о себе знать. И вдруг объявился на пороге твоей квартиры в Трули, чтобы сделать тебе предложение. Причем повел себя так, словно бы он тебя осчастливил. Мало того, этот прохиндей пригласил тебя на ужин в ресторан, где внушил тебе, что в вашей размолвке виновата только ты сама. И после всего этого ты все еще не чувствуешь никакого подвоха?

Ошеломленная ворохом его доводов, я растерянно захлопала глазами, лихорадочно подыскивая аргументы в защиту то ли Питера, то ли самой себя. После продолжительного молчания мне наконец удалось выдавить из себя:

– Ну, все так запутанно, так непросто... Тебе не все известно о наших отношениях... Это целая история...

Йен посмотрел на меня и неожиданно расхохотался.

– Какого черта ты смеешься? – обиделась я. – Что показалось тебе таким уж забавным? Я вовсе не собиралась потешать тебя! В чем дело, Йен?

– У меня-то все в полном порядке, – буркнул он. – Проблемы не у меня, а у тебя. А я всего-навсего пытаюсь заставить тебя проявить благоразумие и взглянуть на ситуацию трезво.

– Трезво? – Я покосилась на бокал в своей руке. – На что это ты намекаешь?

– На то, что ты не понимаешь элементарных вещей! А между прочим, в твоих интересах пораскинуть мозгами и попытаться взглянуть наконец на Питера другими глазами. На мой взгляд, он просто самовлюбленный сноб. И тебе не помешало бы принять это к сведению, прежде чем, закусив удила, выскакивать замуж за психопата, страдающего нарциссизмом.

Йен умолк, тяжело вздохнул и потер ладонями побагровевшие щеки. Я закрыла рот, непроизвольно раскрывшийся во время его пылкого монолога, и попыталась перестать хлопать глазами. Йен поставил бокал на стол и спокойно сказал:

– Извини, я ненадолго оставлю тебя.

Я молча кивнула, и он стремительно покинул кухню, хлопнув дверью. Я зажмурилась, не зная, как мне лучше поступить: догнать его или дождаться здесь. У меня даже шевельнулась мысль выскользнуть из дома через черный ход и удрать домой, а там нырнуть под одеяло, укрыться им с головой и не вылезать из постели до тех пор, пока в моих мозгах не наступит просветление. Или же до глубокой старости, когда мне все будет уже безразлично.

Неведомая сила заставила меня вскочить и выбежать из кухни в коридор. Столовая и гостиная были пусты. Йен сидел в кресле на полутемной веранде. Собравшись с духом, я шагнула на веранду и прикрыла за собой дверь. Йен молчал, погруженный в раздумья. Не в силах долго терпеть эту кладбищенскую тишину, я нарушила ее первой, заявив:

– Я не собираюсь выходить за него замуж!

– Ты вернула ему его подарок? – не меняя позы, спросил Йен.

Что я могла ему ответить? Он уставился на деревья, обрамляющие ферму, и задал мне еще один убийственный вопрос:

– Следовательно, до сих пор определенного отказа он от тебя не услышал?

– Какое это имеет значение? – пролепетала я. Йен бросил на меня косой взгляд и снова отвернулся.

– Мы с тобой друзья, – наконец проговорил он. – Я вижу, что ты совершаешь огромную, возможно, роковую ошибку. И вряд ли ты предпочла бы, чтобы я не высказывал по этому поводу своего мнения.

– Нет, мне бы этого не хотелось, – сказала я. – Как и того, чтобы ты оставался равнодушен ко всему, что происходит со мной.

Сердце бешено застучало у меня в груди. Йен молчал.

– Спокойной ночи! – пискнула я и направилась к выходу с веранды.

– Подожди! – сказал Йен. – Не спеши!

Я замерла и обернулась. Наши взгляды встретились.

– Присядь, пожалуйста, – тихо попросил Йен, кивнув на свободное кресло рядом с собой.

Я подошла и села, уставившись на вершины потемневших деревьев.

На вечернем небосводе вспыхивали звезды. Подул прохладный ветерок.

Йен мягко сказал:

– Извини меня, Порция! Я не должен был реагировать на твои слова так резко. Я повел себя не по-джентльменски.

– Не переживай, – успокоила его я, – все нормально.

– Нет, не нормально, – возразил он. – Но я благодарю тебя за проявленное великодушие.

Мы обменялись улыбками и, не в силах долго смотреть друг другу в глаза, вновь уставились на силуэты деревьев.

– Заканчивай свой роман и не ломай себе голову над моими проблемами, – каким-то чужим, мертвым голосом вдруг сказала я, охваченная странным волнением. – И не беспокойся, что я выскочу за кого-то замуж, никуда я от тебя не денусь, хотя бы потому, что глупею и начинаю распускать нюни, когда тебя нет со мной рядом.

Я в шутку толкнула его коленом. Йен толкнул меня в ответ, улыбнулся, посмотрел на меня и помрачнел, заметив слезу, скатывающуюся по моей щеке.

– Эй, это еще что такое? – Он смахнул слезу кончиком пальца. – Почему мы снова плачем?

Он обнял меня за плечи, привлек к себе и поцеловал в висок. У меня вырвался тихий вздох, я вся вдруг обмякла.

– Мы будем переписываться, – сказал Йен. – Такие трансатлантические заочные друзья. Ты будешь рассказывать мне о своей чокнутой семейке...