Улыбка святого Валентина - [13]

Глава 3

Разбудил меня настойчивый стук в дверь.

Открыв глаза, я взглянула на часы. Было 8:17. Я вновь уткнулась носом в подушку и зажмурилась. Дверь скрипнула, и голос Мэгс спросил:

– Ты здесь одна?

Обернувшись, я вытаращила глаза на пустое место рядом с собой, ошалело взглянула на Мэгс и сказала:

– Одна, если только его нет под кроватью.

Мне смутно вспомнилось, как прозвонил будильник на рассвете, как Йен, чмокнув меня в щеку на прощание, на цыпочках покинул спальню и тихо затворил за собой дверь.

Мэгс вошла в комнату, села на край кровати и спросила, сверля меня испытующим взглядом:

– Ну, и как все было? Рассказывай в подробностях!

– Что рассказывать? – Я села и стала тереть пальцами заспанные глаза.

Она схватила подушку и швырнула в меня.

– Ты просто несносная девчонка! Где же твоя благодарность за то, что я родила тебя в ужасных муках? Кстати, и Вера так переживала, что ей пришлось принять успокаивающее. Неужели тебе трудно хотя бы поболтать со мной, как со своей близкой подружкой?

Она укоризненно покачала головой.

Я тихо застонала.

Мэгс обиженно поджала губы.

– Ты просто не знаешь, что матери не следует интересоваться деталями интимной жизни своей дочери, или же не считаешь нужным соблюдать правила приличия?– язвительно спросила я.

– Ах, оставь свои отговорки! – Мэгс махнула рукой. – Лучше скажи, он вел себя в постели как джентльмен? По-моему, он из тех мужчин, которые заботятся о том, чтобы сначала была удовлетворена дама. Скажи, разве я не права?

Я вскричала, ломая руки:

– Прекратите, прошу вас! Вы зашли чересчур далеко в своем нездоровом любопытстве. Вам пора обратиться к врачу!

– Поражаюсь твоему лицемерию, дочь! Ну как можно быть такой ханжой! В наш век бурной сексуальной революции такой разговор вполне невинен, а мой интерес к твоим интимным проблемам объясняется исключительно заботой о твоем здоровье, деточка. Уж если кому и пора проконсультироваться у доктора, так это тебе. И в кого ты только такая?

– Я не ханжа! – возмутилась я. – Просто не желаю обсуждать свои личные проблемы с матерью. Это вполне нормально. И я абсолютно здоровый человек.

– В таком случае, деточка, почему ты нервничаешь из-за пустяков? К примеру, между мною, Верой и Бев нет никаких секретов, мы свободно обсуждаем любые темы. Иначе можно помереть с тоски! Ладно, скажи мне хотя бы, испытала ли ты с ним оргазм, и я от тебя отстану. – Мэгс улыбнулась.

– Я не стану разговаривать с тобой на эту щекотливую тему! – заорала я, багровея. – Лучше скажи, кофе готов?

Она игриво похлопала меня по бедру и встала.

– Именно это я и хотела тебе сказать, деточка. Поторапливайся! Сегодня будешь помогать Вере в магазине!

– Что? В магазине? Почему? Вы неплохо управляетесь там и вдвоем.

– Да потому, дорогая, что это наш семейный бизнес.

Мэгс поглядела на себя в зеркало, поправила прическу и достала из кармана тюбик губной помады.

– У меня сегодня есть дела поважнее, – подкрасив губы, пояснила она. – Ты еще не оделась? Ну что ты такая заторможенная!

Я вскочила и полезла в шкаф за джинсами и футболкой.

Мэгс осталась довольна своей внешностью, отошла от зеркала и промолвила, прислонившись спиной к стене и сложив на груди руки:

– Должна тебе сказать, что я разочарована. Видимо, этот объект не оправдает наших надежд вывести тебя из хандры добрым проверенным способом. А почему бы не привлечь к этому делу Грега Фини? Помнится, он был заядлым гимнастом в юности.

– Все! С меня довольно! – прервала я поток ее мыслей. – Мне ровным счетом ничего не надо. Я здорова и счастлива как никогда. Секс этой ночью у меня был просто потрясающий, я сыта мужчинами по горло. Но вот тебе не удастся отвертеться от ответа на мой вопрос!

– Какой вопрос, деточка? – Мэгс вскинула брови.

– Что за неотложные дела у тебя сегодня?

– Тебе неизвестно, каким тоном следует разговаривать с матерью или тебе просто наплевать на это? – с усмешкой спросила Мэгс.

– Только не пытайся умничать, мама! – ответила я слащавым голоском. – Тебе это не к лицу. Будь попроще!

– Вот это совсем другой разговор, деточка! – Мэгс просияла и смачно шлепнула меня по заднице. – Узнаю родную кровь! Рада снова видеть тебя прежней.

С этими словами она выпорхнула из комнаты, оставив за собой шлейф духов и тревожный вопрос, неожиданно вставший передо мной. Я нутром чувствовала надвигающуюся беду.

Ровно без четверти девять мы с Верой отправились в наш семейный книжный магазин. Почтальон Джимми, совершенно не изменившийся с тех пор, как мы с ним виделись в последний раз, помахал мне рукой с другой стороны улицы.

Казалось, я попала в заколдованное царство, где время замерло по воле какого-то волшебника, а может, просто сошла с ума. Даже трещины на тротуаре остались прежними, такими же, какими они были, когда я в семь лет впервые вышла на улицу самостоятельно. Я рассмеялась над своими странными мыслями, и Вера с тревогой спросила, покосившись на меня:

– В чем дело, деточка?

Она помахала рукой Белле Томас, которая что-то вязала, сидя в кресле-качалке на другой стороне улицы. Сколько я помнила Беллу, она всегда сидела на этом месте с вязаньем в руках.

– Так, пустяки! – отмахнулась я и ускорила шаг, чтобы не отставать от Веры. – Скажи, а что случилось с Бев? Она все утро молчала и явно была не в своей тарелке.