Улыбка сфинкса - [119]

Центристская партия развалилась как карточный домик. Нескольким ее бывшим руководящим деятелям, пожелавшим сохранить организационную самостоятельность, было отказано в их просьбе сохранить АСЕ в качестве самостоятельной партии. Остановить лавину центристов, стремившихся правдами и неправдами пробиться поближе к президенту, оказалось невозможно. НДП превратилась в самую многочисленную партию в парламенте и приняла бразды правления от центристов.

Характерно, что уже через какие-то полгода никто и не помнил о широко рекламировавшихся планах превращения НДП в массовую народную партию. Вместо скромного домика Мустафы Кямиля, где Садат намеревался дважды в неделю принимать представителей народа, НДП обосновалась под крылышком президента во дворце Абдин якобы временно, до окончания ремонта в бывшем доме Мустафы Кямиля. Однако прошло несколько лет, а НДП так и не решилась покинуть уютный президентский дворец и поселиться поближе к массам.

Многие наблюдатели в Каире отмечали, что идея воспользоваться авторитетом Национальной партии Мустафы Кямиля в интересах укрепления собственного режима появилась у Садата, скорее всего, по аналогии с явившимся для него, да и для многих в Египте, неожиданным успехом партии «Новый Вафд», добившейся разрешения на свое сформирование 4 февраля 1978 г. «Новый Вафд» — единственная из египетских политических партий, созданная не решением «сверху», а скорее вопреки воле властей. Ее учредители, главную роль среди которых играл бывший генеральный секретарь дореволюционного Вафда, крупный землевладелец Фуад Сираг эд-Дин, выдвинули политическую программу, которая в своих основных пунктах на первый взгляд совпадала с концепцией «демократического социализма», принятой на вооружение как центристами, так и НДП. Главное место в ней занимали требования осуществления буржуазно-демократических свобод, и в первую очередь создания демократического многопартийного парламентского государства. Однако это совпадение было чисто формальным. По существу же, неовафдисты выступали за коренное преобразование садатовского режима на базе ограничения прерогатив президента, существенного расширения конституции АРЕ 1971 г., предоставления гарантий действительной, а не фиктивной независимости парламента и действующих политических партий.

Естественно, что такой партии не могло быть места в рамках садатовской «демократии». После майского референдума 1978 г., лишившего политических прав таких лидеров неовафдистов, как Фуад Сираг эд-Дин, Ибрагим Хасан, Ибрагим Фараг и Абдель Фаттах Хасан, партия приняла решение о самороспуске. «Новый Вафд», мелькнувший как метеор на политическом небосклоне Египта 70-х годов, остался в истории как «партия 100 дней».

Тягостное впечатление, которое произвели власти своими акциями в отношении «Нового Вафда», они попытались загладить подчеркнуто доброжелательным отношением к учредителям Социалистической партии труда, сформированной летом 1978 г. бывшим министром ирригации в правительстве Мамдуха Салема Ибрагимом Шукри. Президент даже отдал указание ряду депутатов правящей партии войти в состав СПТ, чтобы она смогла выполнить требование Закона о партиях о необходимости иметь среди членов-учредителей не менее 20 парламентариев. В своих выступлениях Садат неизменно подчеркивал, что ожидает от СПТ «конструктивной оппозиции». Однако подыгрывать властям в условиях, когда правящие круги после поездки Садата в Иерусалим начали проводить явно антинародную, противоречащую национальным интересам политику, было уже невозможно. СПТ и ее орган газета «Аш-Шааб» активно включились в критику садатовского политического курса.

Третий и последний этап эволюции садатовской политической системы начался после подписания сепаратного египетско-израильского мирного договора в марте 1979 г. На следующий же день после того, как договор был проштампован парламентом (против него выступило всего 16 человек), Садат распустил Народное собрание. Его уже не устраивал даже тот минимальный уровень критики, который могла противопоставить немногочисленная парламентская оппозиция огромной машине правящей партии. В результате новых парламентских выборов, проведенных в мае 1979 г., в состав Народного собрания попали всего два человека из тех, кто голосовал против египетско-израильского договора.

Однако рост оппозиционных настроений продолжался. В феврале 1980 г. 40 видных политических деятелей Египта выступили с призывом бойкотировать израильское присутствие в Каире. Через год, в феврале 1981 г. под «Обращением к египетскому народу», осуждавшим унизительные условия договора с Израилем, стояли подписи уже 100 известных деятелей оппозиции.

С лета 1980 г. начали предприниматься попытки подвести организационную базу под фактически уже действовавший блок оппозиционных сил, выступавших за обеспечение демократических свобод, против развития политических и экономических контактов с Израилем в условиях сохранявшейся оккупации израильскими войсками части Синая и постоянных уступок египетских представителей на проходивших в то время переговорах по так называемой автономии для палестинцев.