Ультиматум Борна - [14]

— С чего ты взял?

— Смотри на траву, сынок, вот следы. Этим ублюдкам не откажешь в ловкости: они спрятались здесь, сделали по одному выстрелу, а потом убрались. Ладно, черт с ними! Теперь что-то предпринимать — бесполезно. Но если они снова устроят засаду и откроют огонь, то размажут нас по стенам Смитсоновского института.

— Настоящий оперативник, — проворчал Алекс и поднялся, опираясь на трость. Рядом с ним стоял перепуганный и растерянный Панов. Доктор огляделся по сторонам и бросился к распростертым на земле телам азиатов.

— Они мертвы! — закричал он, падая на колени возле убитых и глядя на развороченные выстрелами шеи. — Господи, как в парке аттракционов! Тут то же самое!

— Это и есть послание, — согласился Конклин. — Надо рассыпать соль по следу, — загадочно добавил он.

— О чем это ты? — спросил психиатр, быстро повернувшись к отставному разведчику.

— Мы были недостаточно бдительны.

— Алекс! — заорал седовласый Холланд, подбегая к скамейке. — Я слышал твой голос по рации, но после случившегося в отель идти нельзя, — сказал он, едва переводя дух. — Вы не пойдете туда — я вам просто не позволю!

— Случившееся многое отменяет, черт возьми, — но только не мой визит в отель. Это — не Шакал, а Гонконг! Внешние симптомы были похожими, но инстинкты меня подвели! Подвели!..

— Что ты теперь будешь делать? — уже спокойнее спросил директор.

— Не знаю, — ответил Конклин с отчаянием в голосе. — Я был не прав... Надо как можно скорее связаться с нашим человеком.

— Я говорил с Дэвидом... Примерно час назад, — сказал Панов, мгновенно приходя в себя.

— Ты говорил с ним? — взволнованно переспросил Алекс. — Ведь было поздно, и ты был дома. Как же?..

— Ты знаешь мой автоответчик... — сказал доктор. — Если бы я отвечал на все дурацкие звонки после полуночи, я бы утром не попал на службу. Я дал ему звонить, сколько вздумается, а так как я готовился уходить, чтобы встретиться с тобой, то решил послушать, что там записано. Там было только: «Свяжись со мной». Когда я решился поднять трубку, нас уже разъединили... Тогда я сам позвонил ему.

— Ты позвонил Дэвиду? По своему телефону?

— Ну... да... — нерешительно пробормотал Панов. — Он говорил очень быстро и очень сдержанно. Просто хотел сказать, что М. — он назвал ее М. — уезжает вместе с детьми сегодня утром. Вот и все. И сразу же повесил трубку.

— Теперь у них уже есть и имя, и адрес вашего парня, — сказал Холланд. — А может быть, записан и разговор.

— Место — да, разговор — возможно, — буркнул Конклин, — но не адрес и не имя.

— К утру будут...

— К утру он будет на полпути к Терра-дель-Фуэго...

— Боже мой, что я наделал?! — воскликнул психиатр.

— Любой на твоем месте сделал бы то же самое, — ответил Алекс. — Ты получаешь сообщение в два часа ночи от человека, которого любишь и который попал в беду, и немедленно звонишь ему. Мы должны связаться с ним как можно скорее. Итак, это — не Карлос, это — «некто», у кого достаточно оружия, он затягивает петлю и надеется, что одержит победу.

— Алекс! Воспользуйся телефоном в моем автомобиле, — предложат Холланд. — Я включу специальную систему: не будет ни подслушивания, ни записи.

— Пошли! — И Конклин захромал через газон к машине ЦРУ.

* * *

— Дэвид, это Алекс.

— Ты застал нас в последнюю минуту, дружище, мы уже в дверях. Если бы Джеми не попросился на горшок, мы были бы уже в машине.

— В такой час?

— Разве Мо тебе не объяснил? У тебя дома никто не отвечал, и я позвонил ему.

— Мо немного взбудоражен. Расскажи мне сам. Что происходит?

— У тебя надежный телефон? Насчет телефона Мо я не был уверен.

— Надежнее не бывает... Говори...

— Я отправлю Мари и детей на юг — далеко на юг. Она так кричит на меня, что в аду слышно; я зафрахтовал рокуэлловский самолет, который вылетает из аэропорта Логан. Никаких трудностей не возникло благодаря тем мерам, которые ты предпринял четыре года назад. Компьютеры завертелись как бешеные, и все были готовы помочь. Они вылетают в шесть часов утра — я хочу, чтобы еще до рассвета их здесь не было.

— А ты, Дэвид? Как же ты?

— Честно говоря, я подумываю о том, чтобы отправиться к тебе в Вашингтон. Если Шакал после стольких лет начал опять охотиться за мной, мне придется вернуться к своему ремеслу. Может, я еще смогу быть полезным... Я приеду к полудню.

— Нет, Дэвид, нет. Не сегодня и не сюда. Отправляйся с Мари и детьми. Уезжайте... Ты должен быть со своей семьей на острове.

— Я не могу, Алекс. На моем месте ты тоже не смог бы. Мари и дети не смогут чувствовать себя свободными — по-настоящему свободными — до тех пор, пока Карлос не исчезнет из нашей жизни.

— Это не Карлос, — перебил его Конклин.

— Что? Вчера ты мне сказал...

— Забудь о том, что я сказал вчера. Я был не прав. Это Гонконг! Макао!

— Глупости, Алекс! С Гонконгом покончено, с Макао тоже. Все, кто был там, мертвы и давно забыты — не осталось никого, у кого была бы причина начать охотиться за мной.

— И все-таки кто-то остался. Один тай-пэнь — «величайший тай-пэнь в Гонконге», как сообщил нам совсем недавно человек, уже отправившийся на тот свет.

— Никого не осталось. Карточный домик Гоминьдана рассыпался в прах. Никого не осталось!