— Мы все любили Чарли, он недавно обручился. Когда мы узнали имена погибших, почувствовали облегчение, что это не Ник. Стыдно, конечно, за это чувство, но так уж устроены люди, каждый волнуется за своего.
— Вина выживших, — протянула Хлоя и подумала о сестре, которая в автокатастрофе отделалась легким испугом, а сама она провела больше трех месяцев в госпитале.
Кому-то везет больше, кому-то меньше.
— На работе он использует девичью фамилию матери. Кириякис о чем-нибудь тебе говорит? Ник Кириякис?
Хлоя отрицательно покачала головой.
— Я не смотрю телевизор. У нас в доме было правило — полчаса в день. Когда я выросла и сама могла решать, привычка смотреть телевизор полчаса в день крепко укоренилась в сознании, и я никогда не нарушала это правило. Даже сейчас я лучше включу радио, чем буду смотреть, что идет по ящику. Твоему брату, наверное, было тяжело вернуться к работе после всего, что случилось.
Хлоя вспомнила о своем несчастном случае, о том, как преодолевала психологические последствия. Она мысленно возвращалась к тому дню снова и снова, анализировала, думала, проигрывала каждое движение, показывала шрамы родным, старалась говорить о своей проблеме. В итоге, спустя время, смогла снова сесть за руль.
— Твой брат проходил психотерапию?
— Нет. С тех пор как вернулся, он никогда не говорил с нами об этом.
Татьяна обеспокоенно взглянула на подругу.
— Не поднимай эту тему ни сегодня, ни завтра, никогда. Он даст знать, когда будет готов обсуждать смерть Чарли.
Если он хочет замкнуться и переживать боль утраты в одиночку, Хлоя не против. Слушать душевные излияния — так себе занятие. Ее больше беспокоит то, что сегодня придется провести с ним полдня, притворяясь, будто между ними ничего не произошло. Хлое не хотелось общаться с Ником ни под каким видом. Он — прочитанная книга, ошибка, а если все же придется встретиться с ним лицом к лицу, она сделает это гордо, с высоко поднятой головой.
Ну хоть какой-то план сложился. Правда, чутье подсказывало, что все ее планирование всегда шло наперекосяк.
— Опаздываешь, — заметила Татьяна, целуя Ника в щеку.
— Ты знакома с Люси Кавендиш? — Ник довольно улыбнулся сестре.
Женщина уверенно держала его под руку. Татьяна попыталась скрыть удивление.
Люси — топ-модель. С уверенной, ослепительной улыбкой.
— Да, — не растерялась Люси. — Я участвовала в показе новой коллекции Татьяны в Париже. Какой у тебя милый дом, — обратилась она к хозяйке, обводя взглядом гостиную.
Татьяна чуть наклонила голову и послала воздушный поцелуй.
— Спасибо, выглядишь превосходно, Люси. — И переключила внимание на брата. — Ник, отращиваешь бороду?
— Боже упаси, Таня, зная твое отношение к небритым мужчинам, я бы не осмелился, — отшутился он.
— А мне так нравится его угрюмый, брутальный вид, — умилилась Люси и нежно провела пальцами по его щетине, демонстрируя ярко-красный лак на ногтях.
Ее глаза блестели не то издевкой, не то весельем.
Ник уверенно убрал ее руку от лица и прошептал ей на ухо так тихо, что только она могла услышать:
— Не перегибай палку.
— Я кого-нибудь знаю? — невозмутимо спросила Люси.
— В основном, знакомые и друзья.
Ник оставил ее знакомиться с гостями, а сам вернулся к сестре.
— Надеюсь, ты не против, что я пригласил Люси?
— Почему я должна быть против? — удивилась Татьяна.
— Может, ты собралась познакомить меня с очередной хорошо воспитанной курицей?
— Нет, что ты. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Как прежде. До… — Она осеклась.
Ник в порыве чувств обнял Татьяну. Теперь идея с Люси уже не казалась ему столь удачной.
— Мне нравится Люси. Значит, вы вместе?
Ник взглянул на Люси. Хотя изначально в его планы входило приврать сестре о своих романтических отношениях, сейчас он не хотел ее обманывать и сеять в ее душе пустые надежды.
— Все сложно, — уклончиво ответил он.
— Надеюсь, она не заскучает, — протянула Татьяна, наблюдая за тем, как Люси общается с гостями. — Так получилось, что сегодня ко мне на ужин придет женщина, которая может тебя заинтересовать.
— Ох, я так и знал, — протянул Ник. — Опять за свое?
— Она мой хороший друг.
— И ты, конечно, не планировала меня с ней свести? — подколол брат.
— Будь душкой сегодня и стань хорошим примером для остальных, сделав щедрое пожертвование на благотворительность. Ник, ну, пожалуйста, это очень важно для меня.
— Хорошо, постараюсь, — пробормотал он.
Хлоя то и дело поглядывала на часы. Может, он не придет? Стараясь отвлечься, она переключила внимание на грека средних лет, владельца строительной компании. Тот проявлял неподдельный интерес к благотворительной акции Татьяны.
— Не хочу показаться пессимистом, но мне кажется, вы переоцениваете ваши возможности. Хорошо посчитали расходы? Только здание будет стоить…
— Да, помещения в Лондоне стоят дорого.
— Я мог бы вам помочь.
Хлоя улыбнулась, на щеках появились очаровательные ямочки.
— Я была бы благодарна за ваше экспертное мнение и дельный совет.
— А что с моими деньгами? — Он проницательно посмотрел на нее.
Она снова улыбнулась.
— Я думаю, Татьяна уже говорила с вами. Простите, подержите, пожалуйста, это.
С этими словами она отдала собеседнику бокал с шампанским и наконец съела закуску, которую держала в руке.
