Улика на память - [4]

Глава 2 Мобберы

На станции Димону показалось, его кто-то окликнул. Обернувшись, он никого не заметил. В голове все еще стоял крик возбужденных зрителей, которые во время заплыва непрестанно скандировали «Дим-ка! Дим-ка!». Победа его немного опьянила, потому Димон до сих пор слышал отовсюду свое имя. Ну и, конечно, снотворное сделало свое дело. А Потапов все-таки гаденыш! И ведь не испугался последствий, придурок, а если бы Димону сделалось плохо прямо в бассейне, если бы он захлебнулся? Не-е, репу ему начистить надо, такие дела не прощают.

Из депо с ревом и грохотом выскочил состав. Димон зашел во второй вагон, сел на трехместное сиденье и решил немного вздремнуть. Вагон сильно качало, Димон то и дело вздрагивал во сне, резко откидывая голову назад. В итоге устав засыпать и сразу же просыпаться, решил встать и взяться за поручень.

Русоволосого мужчину в сером свитере он заметил, когда повернул голову и посмотрел через стекло в соседний вагон. Тот стоял у самого края, пристально глядя на Димона.

Начав пробираться в середину вагона, Димон нечаянно наступил на ногу какой-то бабке.

— Осторожно! — злобно гаркнула бабка.

— Извините.

Димон встал у средней двери, достал телефон.

— Глебыч, привет, это я.

— Ты уже дома?

— В дороге.

— Как прошли соревнования?

— Нормуль. Первое место.

— Поздравляю.

— Слушай, Глебыч, тут такое дело… Короче, нужна твоя помощь.

— Не вопрос.

— Ты дома?

— Да.

— Бери ноги в руки и дуй к метро. Жди меня у северного выхода. Когда поднимусь, ко мне не подходи.

— Че-то не врубаюсь.

— Глебыч, по ходу, за мной хвост.

— Да ладно?

— Мужик лет сорока, русоволосый, одет в синие джинсы и серый свитер. Высокий.

— Понял.

— Держись на расстоянии. Наверняка он проводит меня до дома.

— Все, я стартую.

— Пока, — Димон убрал телефон, повернул голову, пытаясь взглядом отыскать мужика в сером свитере.

В голове роились самые разнообразные мысли. Одна хуже другой. Из задумчивости его вывел глухой механический голос: «Осторожно, двери закрываются!»

На следующей станции Димону выходить. Он снова обернулся. Мужчина в сером свитере подошел к дверям, намереваясь тоже выйти на следующей остановке.

Димон прошел к последней двери. Пока шел, опять кому-то отдавил ногу, задел чью-то сумку и налетел на высокого толстого парня, выбив у того из рук газету.

— Куда прешь, чудик? — спросил парень.

— Я… не хотел.

Показалась станция. Поезд остановился, открылись двери, Димон вышел на платформу, замедлил шаг, делая вид, что собирается прочитать указатель. Назад не оборачивался, не хотел лишний раз привлекать внимание. Зайдя за колонну, поднес к уху телефон:

— Глебыч, ты где?

— Стою у выхода.

— Отлично. Я сейчас буду подниматься по эскалатору.

— Жду.

Спиной Димон чувствовал, мужик идет за ним, и на эскалаторе не выдержал, обернулся. Так и есть — стоит. Встретившись взглядом с Димоном, быстро отвел глаза в сторону, опустил голову. Нервничает? Похоже на то.

Димон вышел из метро и пошел на площадь. Там собралось довольно много народу, в основном молодежь. Люди вели себя странно. Задрав головы, они смотрели на небо, на лицах застыло выражение тревоги. Димон тоже поднял голову, тоже посмотрел на проплывающие рваные облака, но ничего интересного, а тем более тревожного, не заметил.

Многие прохожие останавливались, смотрели на странных людей, а затем начинали выискивать что-то в небе.

Одна старуха, остановившись позади Димона, спросила:

— Что случилось, сынок?

— Не знаю.

— Куда все смотрят?

— Не знаю, — повторил Димон.

— А ты куда смотришь?

— На небо.

— А зачем?

— Все смотрят, и я смотрю.

— Батюшки мои, — прошептала старуха.

Симпатичная девушка трясла за руку длинноволосого парня, пытаясь выведать у него, на что он так пристально смотрит. Тщетно. Парень не реагировал. Стоял, как изваяние. И все те, кто так же пристально вглядывались в небо, тоже не шевелились.

Старуха начала креститься.

— Только бы не война.

Мужик с кейсом в руках предположил, что на площади происходит провокация. Правда, не уточнил, кто кого и на что провоцирует.

И вдруг, словно по команде, парни и девчонки начали быстро опускать головы и пятиться. Они шли задом наперед. Не разговаривая друг с другом, не глядя ни на кого, действуя автономно, они одновременно с этим являлись единым целым какого-то слаженного механизма.

Старуха снова заговорила о войне. Некоторые прохожие звонили в полицию, кто-то предложил вызвать МЧС.

Со всех сторон слышались удивленные, а то и испуганные голоса:

— Что здесь происходит?

— Кто эти люди?

— А что?

— А где?

— А как?

Димона это настолько увлекло (именно увлекло, не испугало), что он напрочь забыл о мужике в сером свитере. Стоял и наблюдал за пятившимися людьми.

Недалеко от него остановились две девушки, одна сильно удивилась, а вторая засмеялась.

— Жанка, не пугайся, это мобберы.

— Кто?

— Мобберы, — со смешком повторила девушка.

Димон подошел к ней и спросил, что она имеет в виду.

— То и имею, — снова засмеялась девушка. — Слышал когда-нибудь о флешмобе?

— Да. Это игра?

— Сам ты игра! Ну, флешмоб. Переводится как мгновенная толпа. Фишка такая. Спланированная массовая акция, рассчитанная на пристальное внимание со стороны публики. Они заранее оговаривают сценарий своих действий, выбирают место, время — и вперед. Я один раз наткнулась на мобберов в метро. Стоят на станции и ржут в голос. Поржали и ушли. Зачетно так поржали.