Уличная магия 2: Маскарад - [64]

- Просто сдайся!

- Ни за что!

Он аккуратно придерживает эту штуку, чтобы не выскользнула, кусает губы и смотрит так, что ради такого взгляда стоило все это начинать.

- Упертый идиот!..

Вот оно. Еще два коротких толчка, и Саске вздрагивает, со стоном опуская голову. Я высвобождаю себя сразу же, кажется, на несколько долгих секунд теряя сознание.

По-бе-дил.

Нас терзает оргазмом куда дольше обычного. Колкие и тягучие отклики во всем теле, грохот сердца, пульсация крови. Внутри – кипящее масло.

Минут через пятнадцать разум кое-как выталкивает меня обратно, в мир смертных.

- Ло-о-о-о-о-о-о-о-ох, – тяну с неописуемым наслаждением. Саске кладет ладонь мне на грудь, как будто успокаивая. Или соглашаясь.

- Какой же ты упертый... – наконец, сипло выдыхает он. Затем медленно выходит и вытаскивает игрушку. Вздрагиваю, ощутив его пальцы где-то там, на саднящей коже. – Нормально?

- Да уж, это было нелегко. Зато я знаю, что справлюсь... Только вот зачем? – издевательски хмыкаю, приподняв бровь. – Планируешь разделить меня с кем-нибудь?

У Саске такое лицо, что я рассмеялся бы, если бы не взгляд пантеры, которой прострелили лапу. Три раза подряд. Мелкой дробью.

- Ты о сексе втроем?..

У Саске неплохая фантазия. Наверное, от меня заразился. Темные брови медленно и опасно сходятся вместе.

- Надо было трахнуть тебя трубой.

- Учись проигрывать с достоинством.

- Гордишься? Будь уверен, я отыграюсь.

- А что, тебе не нравится идея? Такой разврат...

- Не шути так, Узумаки, – наклонившись, Саске целует в ключицу. – Я собираюсь делить тебя только с самим собой. И больше ни с кем. Усек?

- Я ведь уже сто раз говорил, что ты ревнивый ублюдок? Еще раз не помешает, наверное.

- Он самый. И сходил с ума без тебя, а с тобой – как видишь, сошел. Так что, господи, закрой рот и наслаждайся победой. Это ненадолго.

- Да-да. Пошли выпьем. Может быть, ты придумаешь еще один глупый спор, в котором я окажусь лучше? Блин... – протираю уголки глаз пальцами. – Я никогда не плакал от кайфа. Как девственник, ей-богу.

Саске смеется, и само море прислушивается к его голосу, а мое дыхание сбивается с ритма.

Я готов делать, что угодно, только чтобы заработать шанс услышать это еще раз. Правда, ублюдку об этом знать не надо – в конец обнаглеет.

- Ты когда-нибудь прекратишь пихать в меня всякие сомнительные вещицы?

- Нет. Если бы тебе не нравилось – ты бы не позволял.

Ну, вот. Кажется, он начинает копаться во мне с тем же энтузиазмом, как и я недавно рылся в его прошлом.

- Если бы тебе не нравилось, я бы не поддавался.

Тоже правда.

- Меня не так просто обмануть, – вот ублюдок. – Я разгадаю твоего демона, Наруто. Не сомневайся.

Да уж, сомнения – слишком большая роскошь. Особенно когда живешь с самым упертым бараном в мире.

====== Спэшл: об изменениях и ожидаемом ======

Пальцы медленно очерчивают контур лица – от виска, вниз, к подбородку. Останавливаются на самом краю, соскальзывают в ямку под губой. Далее – на губы. Тенью, невесомо, без давления.

- Ты что, влюбился сам в себя? – Саске свешивается с края постели. Отросшие волосы почти полностью закрывают лицо, и темные любопытные глаза выглядывают из-под густой пелены – видно в зеркало. – Нарцисс. Кстати, неплохо звучит. Нарцисс Наруто.

Игнорируя его бормотания, наклоняю голову вбок. Волосы почти белые, выгорели до оттенка перламутровой известки. Прядь в пальцах несравнимо мягче волос Учихи, как перья.

- Пытаюсь понять, что изменилось. Все говорят, что я стал совсем другой.

- Тебе рассказать? – он скребет ногтем какую-то маленькую черную точку на ламинате. А чуть дальше под кроватью сверкают дикие глаза донельзя заинтересованной этой манипуляцией Шарин.

- Ты все равно не сможешь внятно объяснить.

- По-твоему, я хреновый рассказчик?

- У тебя есть личная заинтересованность, а мне нужен холодный анализ.

Саске ловит лукавый взгляд в отражении.

- Как понимать «личную заинтересованность»?

- Либо подрочить моему самолюбию, либо наоборот, дать по яйцам. Как есть, ты не скажешь.

- Вот говнюк.

- Не то слово, – хмыкнув, снова возвращаюсь к созерцанию себя в зеркале на дверце шкафа для одежды. Положив ладони на щеки, чуть сжимаю, чтобы губы вытянулись трубочкой. Загар точно стал насыщеннее – но это все солнце. Точнее, моя безответная любовь к нему.

Саске, вон, белее жопы ангела. И как он умудряется так старательно ускользать от ультрафиолета?

Ладно, не до него сейчас.

Оставив в покое щеки, перехожу на нос. Да такой же. Уши? Тоже. Может быть, я не способен уловить изменения в физиономии, которую вижу каждый день?

- Я один нахожу твое самолюбование эротичным?

Корчу Учихе рожу. Он отвлекается, поднимает голову, и в этот момент Шарин решается атаковать вражескую руку. Атакует она всегда насмерть: обхватив предмет ненависти острыми когтями и вцепившись стальной хваткой, яростно добивает задними лапами. Надо ей сделать маленький кошачий велосипед – вот кому педали крутить надо, пусть электричество вырабатывает, пользу приносит, засранка.

Саске морщится от боли, но не произносит ни звука. Он терпит ее капризы. Тоже мне заботливый папаша-мученик.

- Я один нахожу твои мазохистские наклонности эротичными?