Улица Райских дев - [32]

– Надо узнать результаты матча, – сказал Хассан, намазывая мягкий сыр «бри» на хрустящий французский хлеб. Ибрахим не ответил ему – он тоже забыл о политике, погрузившись в мечту о предстоящей поездке в Европу с Элис. Это будет для нее сюрпризом… Она так соскучилась по своим родным, особенно по младшему брату Эдварду, с которым она была очень близка. У Элис была депрессия после того, как второй ее ребенок умер летом от лихорадки. Не развлекло ее и участие в экстравагантнейшей в истории Египта свадебной поездке короля Фарука. Все шестьдесят гостей на королевской яхте были одеты в синие блейзеры, белые брюки и матросские шапочки. Яхта останавливалась в разных портах Европы, и караван «роллс-ройсов» развозил гостей по роскошным отелям. Фарук осыпал новую королеву драгоценностями, произведениями искусства, лакомствами и парфюмерией. Король дал волю своей страсти к игре – за один вечер проиграл Даррелу Ф. Зануку сто пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Это было путешествие на ковре-самолете из сказок «Тысячи и одной ночи», которое взбудоражило всю мировую прессу. Но Ибрахим видел, что Элис по-прежнему грустит, и его огорчало, что она не беременеет снова. Хассан наклонился к другу и шепнул: – Смотри, старина, вон и королевский пащенок! Кормилица внесла ребенка, завернутого в одеяло из шиншиллы. Когда шестьсот именитых гостей встали, чтобы приветствовать королевского наследника, Ибрахим подумал о своем сыне.

Никто не заподозрил, что это не его собственный ребенок – мужчины в Египте нередко заводили вторую жену втайне от семьи. Например, Хассан вынужден был жениться на светловолосой англичанке, которая раззадорила его, не соглашаясь стать его любовницей. Он поселил ее на яхте, и жена-египтянка ничего не знала об этом.

Ибрахим сообщил своим родным, что он развелся с матерью ребенка, а Амира взяла Захру служанкой в дом. Маленькому Закки шел теперь шестой год. Это был очаровательный хрупкий ребенок, склонный к мечтательности. Чертами лица он походил на Ибрахима, и тот усматривал в этом знак Божьей милости и подтверждение того, что сам Аллах вдохновил его усыновить ребенка голодной нищенки.

Ибрахим убедился, что его мать была неправа, протестуя против усыновления, которое, по мнению Амиры, должно было навлечь на род Рашидов проклятье Бога. В семье все были здоровы, а материальное благополучие неимоверно возросло. Поднялись мировые цены на хлопок, а хлопковые поля Рашидов все эти годы приносили прекрасный урожай, и благодаря «белому золоту» банковский счет Ибрахима все время возрастал. Так что он может позволить себе в ближайшее время поездку в Англию с Элис. Наверное, надо будет взять с собой Ясмину – ведь у нее в Англии есть дедушка, тетки и дяди. Ибрахим улыбнулся, представив себе, в какой восторг придет пятилетняя девчушка, узнав, что поплывет на корабле.

В зал вошел курьер и шепотом передал какое-то известие королю и главнокомандующему. Гости беспокойно задвигались за столами, догадываясь, что речь идет о волнениях в городе. Ибрахим тревожно подумал об Элис и всей своей семье. Неужели жертвами антибританских выступлений могут стать и египтяне?

Таксист повернул еще раз, но они снова оказались на улице, охваченной огнем. Сновали люди, в окна бросали зажигательные бомбы. Попробовав еще несколько раз выехать на улицу, ведущую в аристократический квартал—Город Садов, таксист повернулся к Эдварду и сказал:

– Я отвезу вас в безопасное место, там собрались все англичане. На улицу Райских Дев мы не проедем.

Машина остановилась перед входом в клуб «Любителей скачек». На улицах Каира англичанам сегодня быть нельзя…

Эдвард остановился у дверей клуба, не решаясь войти, потом обернулся, чтобы окликнуть водителя, но такси уже исчезло в конце улицы, увозя весь его багаж.

Вблизи раздался взрыв, Эдвард взбежал по ступенькам и вошел в клуб. Внутри было смятение – члены клуба толпой выбегали в вестибюль, натыкаясь на кресла и кадки с растениями. Среди мужчин в белых крикетных костюмах и дам в купальниках крутились слуги в длинных галабеях.

У раскрытых дверей клуба остановился джип – из него вывалилась группа людей. Ворвавшись в клуб, они взбежали по ступенькам и стали из бидонов поливать бензином мебель и драпировки. Пламя взвилось до потолка, люди ринулись к выходу, налетчики били их железными прутьями.

Раздавались пронзительные крики, звенело стекло взорвавшихся в баре бутылок, Эдвард, шатаясь, пробирался в дыму к выходу. Сквозь открытые двери он увидел пожарных, которые начали сбивать пламя мощными струями воды; к ним кинулись налетчики и мгновенно разрезали все шланги. Дым в помещении становился все гуще; толпа блокировала главный вход. Эдвард, почти теряя сознание, вспомнил о плавательном бассейне, нашел двери на террасу, но тут на него обрушился молодой египтянин в длинной галабее, с горящими зелеными глазами и вцепился ему в горло.

«Какой абсурд! Я приехал в эту страну как гость, – подумал англичанин, отбиваясь от молодого человека. Они наткнулись на подставку с огромной вазой, которая упала Эдварду на голову. – Я не увижу сегодня Элис», – подумал он, погружаясь во мрак.