Улица Пяти Лун - [6]

Это был всего лишь рекламный плакат «Люфтганзы». "Рим! — гласила большая надпись над огромной фотографией Испанской лестницы, окаймленной корзинами с розовыми и белыми азалиями. — Увидеть Рим и не умереть! Шесть рейсов ежедневно".

Мгновенно все разрозненные части головоломки встали на свои места, как иногда бывает, когда ты оставляешь их в покое и даешь повариться в собственном соку. Смуглая кожа и южная наружность мертвеца; шутливое предположение герра Федера, что на записке зашифрован адрес; атмосфера, связанная с древними сокровищами и драгоценностями, которая сквозила во всем этом деле...

Рим! Решено, я еду в Рим!

Честно говоря, я давно мечтала прошвырнуться в столицу Италии, только не знала, где взять деньги. Меня жгло нестерпимое желание посетить одно место — мост через Тибр, который охраняют стершиеся от ветра ангелы Бернини[7]. Мост этот ведет к замку Святого Ангела. Район узких извилистых улочек и высоченных домов. Виадей-Коронари — это рай для поклонников древностей. А неподалеку находится знаменитая улица Пяти Лун.

Это была всего лишь догадка. Ее даже нельзя было назвать гипотезой. Но пять кривоватых символов вполне могли означать не состриженные ногти, а полумесяцы! И какое совпадение — ведь улица Пяти Лун славится дорогими антикварными магазинчиками... В любом случае вреда не будет, если я наведаюсь в Рим и проверю, что же находится в доме 37 по улице Пяти Лун.

Тщетно пытаясь согнать с физиономии счастливую улыбку, я помчалась в музей, собираясь совершить маленький подлог.

Когда я хочу, то умею говорить чертовски убедительно. Тони, один из моих бывших коллег по американскому университету, даже называет меня Лживый Язычок. Но сейчас мне предстояло облапошить не какого-нибудь прохиндея, а наивного профессора Шмидта. Боже мой, как он доверчив! Иногда я даже боюсь за него. К счастью, доверчив он только по отношению ко мне, верит каждому слову, какую бы ересь я ни несла. У Шмидта несколько преувеличенные представления о моем уме.

Вот и на этот раз даже врать не понадобилось. Герр Шмидт решил, что моя догадка по поводу «ногтей» гениальна.

— Ну конечно же! — восторженно вскричал он, когда я закончила объяснение. — Вики, вы попали в точку! Что же еще это может означать?

Что? Да можно предложить с десяток версий. Забавно наблюдать, как Шмидт, умнейший человек в своей профессии, не способен отличить факт от шаткой гипотезы, если только это не относится к средневековой истории. Но мне кажется, то же самое можно сказать о любом специалисте. Бог свидетель, умнейшие люди попадают под влияние мошенников ничуть не реже, чем круглые дураки.

Так что я получила отпуск и приличную сумму денег на расходы. Понятия не имею, как Шмидт собирался объяснять эти траты своим коллегам, но это его дело. Я наведалась за денежками в банк, позвонила в аэропорт и заказала билет, после чего помчалась домой паковать вещи. Паспорт у меня был в порядке, поэтому оставалось только решить, где остановиться в Риме.

Долго раздумывать не пришлось. Люди, у которых в кармане покоится изрядное количество дензнаков, не останавливаются в пансионах и дешевых гостиницах. Это несолидно. Так что, дабы угодить своему начальнику, придется мне поселиться в лучшем отеле Рима.

III

Возможно, есть города прекраснее, чем Рим ясным майским днем, но сомневаюсь, чтобы они когда-нибудь смогли так же подействовать на меня. Испанская лестница выглядела в точности как на мюнхенском рекламном щите: та же цветочная река, спадающая вниз розово-белым водопадом. Несколько портили картину праздные туристы (художник предусмотрительно не нарисовал их), но мне они не мешали. Туристы вносили ноту беззаботной непочтительности, которая так характерна для Рима. «Эклектичный» — вот самое подходящее определение для этого города. В Риме все смешалось: пышные и чувственные фонтаны в стиле барокко; строгие античные колонны; современные стадионы из стали и бетона; извилистые темные улочки, где Рафаэль чувствовал бы себя как дома. И все вместе, словно тугой зеленой лентой, опоясывает буйная растительность: сосны и кипарисы, пальмы и олеандры, розовые герани и синие незабудки, аристократичные тюльпаны и скромные маргаритки.

Ужинать было рано, и я зашла в уличное кафе, заказала кампари с содовой и принялась наблюдать за фланирующей толпой.

Во всяком случае, я собиралась понаблюдать за толпой, но не прошло и минуты, как ко мне подсел симпатичный юноша, улыбнулся, как ангел у Фра Анджелико[8], и сделал крайне неприличное предложение на итальянском.

Я улыбнулась в ответ и сделала еще более неприличное предложение на столь же беглом итальянском, но с гораздо лучшим выговором. (Римский диалект звучит чудовищно; остальные итальянцы насмехаются над ним, особенно флорентийцы, которые говорят на прекрасном тосканском наречии.)

Лицо юноши вытянулось. Он-то рассчитывал, что я ни слова не пойму и клюну на его ангельскую улыбку. Я вежливо объяснила, мол, жду кавалера, звезду профессионального ринга. Юношу как ветром сдуло. Я открыла путеводитель и притворилась, будто читаю. На самом деле я рассматривала карту города и составляла план действий.