Укуренный мир. Том 3 - [11]

На данное заявление Макаров издал что-то вроде тоскливого всхлипа, страдальчески посмотрел на меня, потом на невозмутимого (витающего в нирване музыки) Зерефа, следом на девушек… на парней… на Ур (последняя вздохнула, бессильно разведя руками) и обречённо уронил голову, махнув на всё рукой.

– …Идём уже, что ли? – как-то неуверенно предложил он, похоже, уже изрядно опасаясь покидать транспорт, обоснованно ожидая за его пределами… всякого.

– Да, конечно, сейчас только дождёмся, пока Эльфман закончит с крепостью. Мне нужно многое вам показать. Хотя минуточку… – я остановился и перевёл взгляд на Джерара, о котором все опять умудрились забыть. Может, у парня аура такая? – Нужно решить, что делать с Джераром.

– И что ты планируешь с ним делать? – слегка напряглась валькирия, прекрасно знающая мой принцип «не оставлять живых врагов за спиной».

– Да вот, есть у меня одна мысль. Джерар всё-таки жуткий государственный преступник, чуть было не спровоцировавший начало войны… – Эльза невзначай закрыла собой опального мага. – А вот Зигрейн – уважаемый член общества, маг уровня Богоизбранного и один из состава Совета.

– Но ведь это же один и тот же человек! Он сам показал это в Башне, – Скарлетт пока что не понимала.

– Я это видел, ты это видела, Симон и… всё? – девушка задумалась.

– Кажется, да… Но я не совсем понимаю, к чему всё это.

– О, позволь я расскажу тебе увлекательную историю о двух братьях-магах, – все присутствующие (особенно Ур) подобрались и нет-нет, да поглядывали то на меня, то на Зерефа. Самому Зерефу было пофиг, у него под рукой был плеер, и более ничего для счастья ему не требовалось. – Итак, один брат был доблестным защитником, получившим за свои труды приглашение в Совет. Второй – сбрендившим маньяком, желающим воскресить Жуткого Чёрного Мага, – означенный Жуткий Чёрный Маг довольно сощурился на очередном аккорде. – Добрый брат узнал о страшных планах своего родича и постарался помешать им, но увы – убить собственного близнеца у него не поднялась рука, а вот его павший родственник заморачиваться не стал и поверг нашего героя. А после заточил и пытками довёл до безумия, сам же занял его место в Совете при помощи Астральной Проекции и обманом вынудил Совет применить Эфирион. Такая версия, кстати, звучит куда правдоподобнее, чем-то, что некий колдун годами водил заслуженных чародеев за нос, полноценно колдуя через свою Проекцию.

– Но… А куда тогда делся «настоящий» Джерар? – очень правильный вопрос задала Джувия.

– Конечно же погиб вместе с Башней, а коллапсом к нам выкинуло его брата, заключённого в казематах под означенной башней и всего закованного в магические кандалы-подавители.

– Но мы же сами доставили его на Совет, – растерянно возразил Нацу, почёсывая затылок.

– Так перепутали, – пожимаю плечами. – Они, как никак, близнецы, в самой башне творился сущий хаос, я на некоторое время пропал, а Зигрейн был сильно не в себе – последствия пыток и плохого содержания.

– Это настолько восхитительно нагло, что может и сработать… – покачав головой, протянула Уртир. После чего развила мысль: – Потом, думая, что в казематах совета действительно Джерар, глава Гримуара, Аид похитил его и хотел использовать, чтобы уничтожить Фей, но Зигрейн пришёл в себя и помог светлой гильдии побороть одну из колонн «Союза Балам», – теперь ведьма ухмылялась.

– В общих чертах так всё и было, – киваю с совершенно серьёзным видом.

– Но это же передёргивание фактов, выгораживание преступника и подкуп уполномоченного лица! – перечислял нарушения закона Макаров.

– Классный план! – отхлебнув что-то из фляги, восторженно подвела своё заключение Кана, чем вогнала дедушку в тоску. Или это реакция на то, что Нацу, Грей, Гажил и Гилдартс синхронно покивали с очень умным видом?

– Само собой, это пока что только наброски плана, возможно, кое-кому даже подправим слегка память, чтобы в Зале Совета он искренне отвечал на нужные вопросы в нужном ключе. Благо есть у меня в каба… в должниках один подходящий мозгокрут.

– А можно обойтись без исправления памяти? – как-то даже робко вопросил синеволосый. – Она ко мне только-только вернулась. И, хочу спросить, зачем всё это вам? Мы ведь недавно были врагами.

– Посмотрим, пока что это только намётки. Что же касается второго твоего вопроса… – на миг я задумался, подбирая наиболее точную формулировку, но так, чтобы она звучала не слишком грубо, всё-таки вокруг столько прекрасных дам. – Буду честен – особой любви я к тебе не питаю. Всё понимаю насчёт твоего тогдашнего состояния и причин оного, – пусть на Уртир я не смотрел, но всё равно ощутил, как та стушевалась, – но этого как-то мало, чтобы вот так сразу забыть сопутствующие факты. В то же время, ты друг детства Эльзы, да и сейчас всё-таки нам помог, хотя, полагаю, понимал, что доброго приёма не встретишь, а месть Аида может быть очень болезненной. А это как минимум заслуживает уважения. Ну и последний момент… – перевожу взгляд на Скарлетт, что, как и остальные, очень внимательно слушает. – Эльза, несмотря на всю свою напускную строгость, очень добрая девушка, и мне совершенно не нужно обладать даром предвидения, чтобы понимать – если ты умрёшь или пожизненно сядешь в камеру, это её очень огорчит. Друзья детства – это такая вещь… – делаю неопределённый жест рукой. – Да ещё в таком детстве… В общем, не мне тебе рассказывать. Так что если мне для того, чтобы избежать её огорчения, нужно будет из государственного преступника сделать национального героя, то… почему бы и нет? – от девушки повеяло очень аппетитной смесью эмоций из благодарности, нежности и любви, с лёгкой толикой «неодобрения» такого махинаторства, мням.