Укрытые любовью - [12]

Изредка Талботам удавалось пожить на одном месте более продолжительное время, однако всякий раз им приходилось снова отправляться в дорогу.

Через три года после свадьбы, когда Талботы были в Индии, родилась Надин. Ее рождение только укрепило любовь Ричарда и Ольги, потому что ребенок стал частью этой любви. Надин не помнила, чтобы отец и мать разговаривали друг с другом без обожания во взгляде. Казалось, весь мир освещен их счастьем.

Бывали у них и моменты страха, когда интуиция Ричарда Талбота подсказывала, что пора в дорогу. Семья снималась с места порой всего за час до того, как их местонахождение становилось известно русским. Однако Надин была невероятно счастлива рядом с ними.

Девочке нравились бесконечные переезды и путешествия, новые игрушки и новые друзья, с которыми она вскоре могла говорить на их языке. У Ричарда Талбота были способности к языкам, потому-то его и послали в Россию. При дворе говорили только по-французски, а Ричард разговаривал и со слугой во дворце, и с крестьянином в поле точно так же, как говорил на урду с индийцами, на родном языке бирманцев, яванцев и цейлонцев.

Талботы побывали во многих странах, переезжая только в случае крайней необходимости. И тем не менее они испытывали друг к другу все более сильную любовь.

Когда Надин исполнилось восемнадцать, над семьей сгустились грозовые тучи.

Талботы приехали на юг Турции, где Ольга, к несчастью, подхватила одну из ужасных болезней, которые так распространены в этой части света. Она старалась не поддаваться болезни, зная, что Ричард никуда не сможет ее перевезти: ему сообщили, что русские напали на его след. Лишенный возможности доставить Ольгу в безопасное место, он понял, что должен сделать.

Вначале он рассказал о своих планах Надин:

— Ты должна под видом француженки отправиться в Константинополь, а потом предпринять попытку добраться до Англии.

Помолчав немного, он продолжал:

— Я уверен, родственники успели позабыть обо мне, дорогая моя, но тебя они примут с радостью. В любом случае в банке лежат деньги, которые ты сможешь получить, если докажешь, что являешься моей дочерью.

Семья Талботов всегда путешествовала с комфортом, потому что Ричард был состоятельным человеком. Кроме того, Ольга, убегая, взяла с собой драгоценности — не только свои, но и большую часть великолепных украшений, принадлежавших ее семье.

Теперь этими драгоценностями пришлось оплатить лекарства, прописанные докторами. Однако ничто не могло погасить огонь, сжигавший тело Ольги.

Будучи дочерью своего отца, Надин повиновалась ему и сделала все так, как он велел.

Ричард отдал ей все свои деньги — а в тот момент у него было совсем немного — и распорядился, чтобы в Константинополе Надин взяла из банка его сбережения. Кроме того, он нашел семейную пару, которой мог доверять, и отослал Надин вместе с ними в надежде, что русские не заметят их.

И лишь прощаясь с ним, Надин спросила:

— А... а что будет с вами... папенька? Как я могу... оставить вас... здесь?

— Ты должна, драгоценная моя, — ответил он. — Ты же знаешь, что я должен остаться с твоей матерью.

— Но... но русские же могут... убить вас.

Он покачал головой.

— Я не допущу этого. Я знаю, что моя любимая жена уже не поправится, и, когда она покинет этот мир, я последую за ней. Мы вместе проснемся в раю или в любом другом месте, куда пошлет нас Господь.

Эти слова прозвучали из уст счастливого человека, для которого то, что ожидало его, было не более чем новым приключением в череде прочих.

Несмотря на опасности, кочевая жизнь увлекала семью Талботов. Ускользнув от преследователей, они смеялись так, словно это была самая остроумная шутка.

Надин не стала плакать.

Отец прижал ее к себе и долго не отпускал, а затем промолвил:

— Да благословит тебя Бог, дорогая. Помни, мы с матерью будем хранить и оберегать тебя. И никогда не забывай, что я был самым счастливым и удачливым человеком на свете!

Отец проводил ее вместе с супружеской парой, ехавшей в Константинополь, и вернулся в дом.

Там он принял яд, который у него был всегда наготове на случай, если царские агенты схватят его, и дал такую же дозу жене.

Уезжая, Надин понимала, что, когда русские войдут в дом, они обнаружат отца и мать в последнем объятии, с выражением неземного счастья на лицах.

Как говорил отец, они отправились в рай вместе.

А теперь он ведет ее по жизни, и, пожалуй, лучше рассказать Лайлу Уэстли все как есть.

Надин поведала ему историю своей семьи, подумав при этом, что он сам живет аналогичной жизнью и прекрасно поймет ее.

Для Лайла Уэстли ее рассказ явился откровением, хотя он не ожидал от Ричарда Талбота ничего иного. Бремя от времени в британское посольство приходили отчеты из разных стран, где бывал Ричард Талбот, и постепенно он стал легендой среди молодых дипломатов, особенно тех, кого направляли в Санкт-Петербург.

— Постарайтесь сообщать нам обо всем происходящем, — говорил им перед отъездом секретарь министерства иностранных дел, — и, ради всего святого, не уподобляйтесь Ричарду Талботу, не теряйте головы!

Обычно молодые дипломаты сквозь смех отвечали:

— Постараюсь, сэр!

История приключений Ричарда Талбота и принцессы Ольги нисколько не потеряла от пересказов. Как и предполагала Надин, конец ее был подтверждением планов отца.