Укротители Быка - [7]

— О, почти наверняка сумасшедший, — рассмеялся Райн. — Где уж сохранить здравый рассудок при моей профессии и образе жизни!.. — он вдруг сменил тон. — Подыграешь мне?

На секунду повисла длинная-длинная, наполненная солнечным светом и воплями коробейника с улицы («А вот кому эликсир молодости?.. А вот любистоки, всего девять шпилей[4]…») пауза.

Отчего-то вспомнилась Вия, какой Стар видел ее в последний раз, в Чертовой крепости: она сидела у окна над пяльцами и шила, склонившись над сложным узором из птиц, пролетающих сквозь кольца.

Стар передернул плечами и сказал:

— Ариман тебя раздери, куда я теперь денусь! Но ты, Гаев, на тридцать три раза проверишь шансы! И упаси тебя вся Семерка и все Изгнанники свалиться в приступе в решительный момент.

— Само собой! — Райн широко, радостно улыбнулся. — Дорогой мой Ди Арси, все будет зависеть от завтрашнего приема у Первого Кормчего.

* * *

Тяжелая изумрудно-зеленая портьера колыхнулась, вымела мраморную мозаику пола желтыми кистями, когда хлопнувшая дверь отрезала кабинет, где решались судьбы Быка. Или, по крайний мере, некоторый отрезок судьбы.

Стар казался разъяренным — ноздри его раздувались в бешенстве, глаза сверкали, кулаки сжимались так, что массивные обода перстней вдавливались в кожу. Райн, поджидавший в приемной у небольшого столика приветливо улыбнулся, поднимаясь навстречу.

— Ну что, господин Первый Кормчий не принял тебя всерьез?

— Он оскорблял меня! — Стар стиснул зубы. — Впрямую оскорблял! Он ни в грош не ставит ни Хендриксона, ни меня.

— А я говорил тебе, что так и будет, — заметил астролог. — Уверен, ты опять вспылил слишком рано.

Стар на секунду замер и смерил его долгим взглядом.

— Будешь еще ты меня учить, — процедил он сквозь зубы и, жестко ударяя каблуками по безответному черному мрамору, прошагал к лестнице.

Райн задержался на пару ударов сердца, потом последовал за ним — без лишней спешки, но и не стараясь нарочито отстать. На нижних ступенях ему показалось, будто кто-то его окликнул. Астролог остановился — да нет, не показалось, а вот он, небольшого роста человечек в невзрачной черной котте[5] и шапочке писаря.

— Господин Магистр, маэстро Галлиани приглашает вас переговорить о научных вопросах, если вам будет угодно, завтра в третьем часу.

Он протянул Райну узкий свиток приглашения.

Молодой магистр оглянулся — лакеев, что молчаливо сторожили подножие лестницы в начале их визита, простыл и след.

— Передайте, что я с благодарностью приму приглашение уважаемого сеньора, — Райн кивнул, принимая свиток.

— Благодарю, — писарь низко поклонился и мгновенно растворился в темной глубине холла. Здесь все большие помещения делали такими, чтобы нельзя стрелять от входа. Это паранойя или просто традиция?

Райн аккуратно сунул свиток во внутренний карман на пелерине своего плаща и спокойно вышел из дома.

— Где ты копался, Ор… Ариман побери? — нетерпеливо воскликнул Стар, уже гарцующий на Иллирике — в сопровождении молчаливых кнехтов личной охраны, конечно же. Посольство их было весьма скромным: четверо стражников, их капитан и прислуга… правда, прислуга тоже хорошо управлялась с ножами и копьями (а пара человек — и с луками), но это уже в порядке вещей.

— Прошу прощения, — Райн вскочил на своего скакуна — далеко не так изящно, как это всякий раз выходило у Стара, ну да тут уж ничего не поделаешь. — Ты бы видел, какие там, на лестнице, фрески!

— Избавь меня от твоих потуг прослыть знатоком прекрасного! — презрительно хмыкнул Стар, щелкая поводьями. — Эти фрески не стоят никакого внимания. Здесь нанимают баскских мастеров.

…И только когда они завернули за угол, пустив коней шагом, Стар тихо спросил:

— Ну что, удался спектакль? Поверили?

— Встречу назначили. А поверили или нет — судить рано, — покачал головой Райн. — Мне показалось, что ты играл все-таки несколько нарочито.

— Показалось ему! — усмехнулся Стар. — Я и в самом деле разозлился.

— Немного чересчур разозлился, — спокойно напомнил ему астролог. — Не забывай, ты теперь известен как умелый военачальник, так что от тебя ждут большей сдержанности. Ты же до сих пор ведешь себя, как мальчишка.

— Слушаюсь, маэстро, — легкомысленно отозвался Стар. — Буду вести себя сдержанней… Хотя ты не прав, я известен не как умелый, а как удачливый, это разные вещи… Эй, глянь какая красотка!

Райн повернул голову — девица в зеленом блио[6] и впрямь была невероятно хороша, даже сопровождение в виде двух пожилых служанок только оттеняло ее прелесть, как грубая рама великолепный пейзаж. Жалко, волосы зачесаны под сложный головной убор по местной моде. Зато высокая…

Стар улыбнулся девушке и приподнял берет. Она же чуть покраснела и опустила глаза — впрочем, быстрый взгляд из-под ресниц все-таки бросила.

Райн усмехнулся.

— Знаешь, повесничанье много добавит к образу никудышного дипломата, который ты собираешься создать.

— Совершенно верно, — в тон ему заметил Стар. — Некоторые женатые, похоже, завидуют?

* * *

Маэстро Галлиани жил в одном из самых старых домов в центре города, стиснутого соседями до такой степени, что казалось: узкий фасад не сразу выстроили таким, а он постепенно истончился от этого давления, как спадается лицо дышащего на ладан старика. Высокие черные окна в солнечный день почти угрожающе смотрели на молодого человека в берете с пером, который замер напротив улицы, пропуская носилки