Укротитель диких - [26]

Он встал.

– Иди с ним, Южный Ветер, – тихо приказал вождь.

– Оставайся здесь, – сказал Рори Мичел. – Я хочу выйти один и посмотреть на них.

– Ты что-то задумал. Я вижу по глазам, – произнес мудрый вождь, пристально рассматривая его.

– Я не беру оружие, – ответил Рори, показывая ему пустые руки.

Бешеный Бык посмотрел на руки и кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Но не стой там долго и не говори с ними, если они приблизятся к тебе. Ты знаешь, отец, что при виде свежего мяса руки действуют быстро, а заметив оленя, даже женщина превращается в охотника.

Рори улыбнулся, выслушав этот афоризм, ободряюще кивнул своим меднокожим друзьям и вышел наружу.

На горизонте пылал закат, и на его фоне поднимались черные горы. Пурпурные лучи заходящего солнца освещали лица индейцев. Легкий вечерний ветер касался лица Рори прохладной влажной рукой, с неба на весь мир изливался покой. А неподалеку сидели люди, охотящиеся за его жизнью!

Индейцы уже кончили совещаться и не сидели тесным кругом. Они разделились на группы по двое, расположившись вокруг центра – вигвама Бешеного Быка.

Рори посмотрел на них, на их ружья и покачал головой, сказав себе, что песенка его, похоже, спета. Он уже не раз смотрел смерти в лицо и всегда, как и сейчас, должен был выбирать одну из двух возможных точек зрения: логическую или оптимистическую. Рори Мичел по-прежнему оставался оптимистом.

С логической точки зрения, надежды на спасение не было, но он слепо продолжал надеяться, закрывая глаза на точный расчет.

В сумерках вдали виднелись столбы дыма, поднимающиеся из вигвамов индейской деревни. Оттуда дул ветер, и Рори слышал отдаленный шум голосов; негромкое ржание лошадей, резкие крики мулов. Казалось, эти звуки наполняли горы покоем фермерской жизни.

А здесь, совсем рядом, сидели люди, готовые убить!

К нему приблизился высокий мужчина. Это был шаман, ведущий своего светло-коричневого пони с длинной гривой, в хвост которого были вплетены разноцветные ленты. Седло, красиво отделанное серебром, порадовало бы сердце любого мексиканца.

Большой конь заговорил:

– Ну, брат, где твоя магия? Где твое мастерство? Ты можешь поднять человека со смертного одра, но сейчас ты ближе к смерти, чем мальчик тогда. У тебя есть только один способ спастись!

– Вернуть камень?

– Да!

– А что я за это получу, Большой Конь?

– Жизнь, – ответил бандит.

– Но я выиграл этот камень.

– Ты получишь жизнь, – повторил шаман. – Ты наверняка подменил мои кости фальшивыми.

– Эх, Большой Конь, – улыбнулся юноша, – неужели ты думаешь, я не заметил, что у твоих костей срезаны грани? Ты знаешь свои кости лучше, чем безобразное лицо жены.

– Что бы ты ни думал, – ухмыльнулся Большой Конь, – у тебя есть только один способ спасти жизнь. Ты должен отдать камень. Ну же! За этим я и подошел к тебе. Я готов забрать его, и тогда все будет хорошо.

– Подожди, Большой Конь, – сказал юноша, – я поставил жеребца и выиграл. Если я верну тебе камень, ты оплатишь мне стоимость коня? Мы можем попросить других вождей племени оценить его!

– Ты выиграл, но кости были фальшивыми, – повторил шаман. – Отдавай красный глаз и живи дальше! Разве камень дороже собственной жизни?

Самодовольное высокомерие, уверенность в своей правоте, звучавшие в голосе и в жестах шамана, взбесили Рори Мичела.

– Ладно, – сказал он, сдерживаясь, – видишь, я пришел без оружия. Это значит, что я хочу с тобой говорить.

– Вижу, – ответил шаман.

– Но это трудно. Утром у меня были револьверы, нож и другие вещи, – продолжил Рори, – но теперь их нет. Остался только вороной конь, но даже его держат твои люди!

– Вот видишь, – сказал шаман, – у тебя нет никакой возможности убежать. Даже если ты обманешь меня, схватишь какую-нибудь лошадь и умчишься прочь, то мой воин на твоем же собственном коне догонит тебя и схватит!

Он рассмеялся, обрадованный последней мыслью. А юноша, слушая этот грубый смех, заскрежетал зубами. В сгущающихся сумерках он заставил себя улыбнуться Большому Коню.

– Хороню, Большой Конь, – сказал он. – Полагаю, умный человек однажды платит за проигрыш и забывает о нем.

– Именно так и поступают умные люди, – согласился Большой Конь.

– Я смотрю на него в последний раз, – сказал юноша и, вытянув вперед руку с кожаным мешочком, где находился рубин, внимательно стал его рассматривать. Тот пылал, как осколок заходящего солнца, сияя внутренним светом, как будто в сердце камня сиял огонь. – Неужели я смотрю на него в последний раз?! – горько сказал Рори.

– Отдавай! – жадно взорвался шаман. – У тебя осталось мало времени. Очень скоро засветятся маленькие звезды, и тогда будет поздно менять решение.

– Бери, – произнес Рори Мичел и протянул Бешеному Коню драгоценность, но смотрел не на камень, а на тяжелую челюсть шамана, с нетерпением шагнувшего вперед. Рори держал камень левой рукой, а правой изо всех сил с молитвой на губах ударил шамана.

Удар пришелся на край челюсти около уха. Он был настолько силен, что рука Рори онемела до плеча, а Большой Конь медленно качнулся назад, и алчный огонь потух в его глазах. Он был не в состоянии поднять руку и защититься от второго удара. А Рори нанес второй удар в то же место, и шаман свалился на землю.