– Мне тоже жаль, – с чувством произнес Маккиннон, представив себе, какой она была в детстве. – Но, полагаю, поговорка «лучше поздно, чем никогда» отлично подходит к вашему случаю.
– Ты прав, – согласилась девушка.
Между ними воцарилось красноречивое молчание, напомнившее им обоим о том, что случилось совсем недавно в одну из таких бессонных ночей.
– Думаю, мне пора. Еще раз спокойной ночи, – с трудом произнесла Кейси.
– Ты действительно так думаешь? – Маккиннон подошел ближе и провел пальцем по ее губам.
– После прошлой нашей ночной встречи ты целую неделю меня избегал, – наслаждаясь его лаской, прошептала Кейси. – Мы взрослые люди, и если ты собираешься жалеть о том, что может произойти между нами, будет лучше, если мы все оставим как есть. Не стоит ничего менять.
– Менять что? – Маккиннон почувствовал ее участившееся дыхание и невольно склонился над ней.
– Не важно, – Кейси попыталась увернуться от его прикосновений.
Ей это не удалось. Более того, он взял ее подбородок обеими руками и языком обвел контур ее губ.
– Ты говоришь про это? – спросил он, прочерчивая влажную дорожку от одного угла ее губ к другому.
– Что-то вроде того, – почти теряя сознание от его близости, прошептала Кейси.
– Или, может, вот об этом? – Маккиннон прижал ее к себе и стал нежно покусывать ее пухлую нижнюю губку.
Она не ответила, оглушенная внезапно накатившим на нее желанием, ошарашенная воспоминанием о своем сне, в котором Маккиннон также доставлял ей наслаждение и заставлял умолять избавить ее от мучительно-сладкой пытки.
Ничего не нарушало ночного покоя, кроме едва слышных вздохов и прерывистого дыхания. Не испытанный доселе голод охватил тело Кейси от кончиков ног до корней волос, а центр его сосредоточился в треугольнике между бедрами.
Не сознавая, что делает, но точно зная, чего хочет, Кейси схватила Маккиннона за волосы и с силой притянула его лицо к себе.
Рядом раздалось смущенное покашливание, и раздался голос Норриса:
– Извините, что помешал, но, боюсь, Штучке надоело ходить беременной. Кажется, она решила разродиться сегодня ночью.
– Что ты сказал? – не в силах оторваться от Кейси, спросил Маккиннон.
– Говорю, Штучка рожает! – повысил голос Норрис.
– Проклятье! – Маккиннон посмотрел на запрокинутое лицо Кейси и ее полураскрытые губы. – Полю позвонил?
– Звонил, – кивнул Норрис. – Только он на соседнем ранчо. У Монро бык племенной захворал, а ему завтра вести его на аукцион, – покачав головой, Норрис отошел.
– Мне нужно идти, – Маккиннон с сожалением разжал руки и последовал за ним.
Кейси стояла, все еще чувствуя вкус поцелуя на своих губах и сгорая от желания. Она не слышала ни слова из того, что сказал Норрис, но видела, как Маккиннон скрылся в конюшне.
Теперь, когда она перестала ощущать жар его объятий, ее пробрала дрожь. Поежившись, Кейси направилась к дому.
Переодевшись в джинсы и свитер, она все же решила зайти на конюшню. Пульсирующая в теле боль напоминала ей о том, что так и не произошло. Но она сразу обо всем забыла, когда поняла: кобыла вот-вот готова разродиться.
– Как она? Может, я чем-нибудь могу помочь? – тревожно спросила Кейси.
– Нет, – Маккиннон мельком посмотрел на нее и снова перевел взгляд на кобылу. – Она сама делает все так, как надо. Иди лучше спать. Скоро вернется Норрис, и вдвоем мы как-нибудь справимся. Жаль, конечно, что Пол занят.
– Я никуда не пойду, – решительно возразила Кейси. – Кто знает – может, вам понадобится лишняя пара рук. К тому же ты только что сам сказал – ветеринар занят. Я не раз видела, как рожает лошадь. Меня этим не испугать.
– Тогда позови Норриса или сама принеси воды. В горле ужасно пересохло.
Опять он хочет от меня избавиться!
Эта мысль крутилась у нее в мозгу, когда она шла выполнять его просьбу.
Опять он сам сделал шаг навстречу и сразу же два назад.
Кейси никак не могла понять причину такого поведения, но теперь она была твердо настроена разгадать эту загадку.
Норриса она не нашла, но вернулась с бутылкой воды – как оказалось, вовремя: рядом с усталой, но безмерно счастливой мамашей уже пытался встать на ноги темный жеребенок с белой проточиной на морде и белыми чулочками на ногах. Штучка принялась его лизать, а он при этом смешно покачивался из стороны в сторону на дрожащих ногах.
– Какой миленький! – восхитилась Кейси, передавая Маккиннону бутылку с водой.
– Парень что надо, – выдохнул мужчина, сделав несколько глотков. – Да и мамочка молодчина. Думал, даже в этом деле начнет капризничать. Но нет, все обошлось.
Жеребенок постоял несколько минут, разведя длиннющие ноги в стороны, словно примериваясь, насколько новое положение отличается от того, которое он занимал в животе матери. Затем, словно приняв решение, сделал неуверенный шаг прямиком к ее вымени.
– Шустрый малец, – сказал Маккиннон и, заметив, как Кейси зевнула, обратился к ней: – Иди спать. Время уже позднее.
– Завтра выходной. Я смогу отоспаться. – Девушка посмотрела на него и произнесла: – Кори с Эбби пригласили меня завтра в театр. Не хочешь пойти с нами?
– Не смогу, – не глядя в ее сторону, ответил Маккиннон – На завтра у меня полно работы.
