Укрощенный дьявол - [14]

– Доброе утро, майор, – приветливо поздоровалась она. – Ваш кофе горячий. Прошу вас, сядьте и выпейте его.

– Хм, это вы? – процедил он сквозь зубы после еще одного проклятия, сопровождаемого приступом икоты и кашля. – Снова пришли мучить меня?

– Мы договорились, сэр, что остальные могут пойти на осеннюю ярмарку. – Обри очень надеялась, что он не вспомнит грубую стычку, которая произошла между ними накануне вечером. – Разве вы не помните?

– Да, да, черт бы вас побрал! – прогремел он, здоровой рукой отдергивая в сторону полог кровати. – Я пьяница, а не идиот.

Майор сел на кровати в ночном белье и с подозрением оглядел Обри. Прошлым вечером он был совершенно пьян и сегодня выглядел еще хуже, если такое вообще возможно. Его кожа была бледной, живот раздулся, хотя все его тело высохло до костей. Обри тревожило, что он опять не съел ни кусочка из своего обеда, и именно из-за этого они ругались.

– Прошу вас, выпейте кофе, – твердо сказала она, сложив перед собой руки. – И сегодня вы обязательно должны съесть тосты. Я настаиваю.

– О, «сегодня вы обязательно должны съесть тосты!» – фальцетом жеманно передразнил он Обри. – Миссис Монтфорд, я должен напомнить вам, что в этом доме слуга вы, а не я? Я буду есть, черт побери, то, что мне хочется, и, черт побери, когда мне хочется. И опустите свои руки. Так вы выглядите слишком благочестиво, а я не выношу благочестивых женщин.

– Майор, – опустив руки, Обри строго посмотрела на него, – нельзя продолжать пить, как вы это делаете, и отказываться есть. Прошу вас лучше заботиться о себе, я волнуюсь за вас.

Он тихо пробормотал особо грязное ругательство.

– Майор Лоример, следите за своим языком.

– Следить за своим языком! Есть свои тосты! Боже, до чего жалкая жизнь! – прорычал он, слегка покраснев от возмущения, и одним движением здоровой руки сбросил поднос с подставки на пол.

– Ох! – Обри не успела помешать ему. Кофейник перевернулся, и по ковру растеклось темно-коричневое пятно; тосты, джем, масло – все это превратилось в отвратительную мешанину.

– Вот, миссис Монтфорд, – ехидно заметил Лоример, – тосты и кофе пропали.

– Ничего подобного, – огрызнулась Обри и, быстрым раздраженным движением поправив поднос, начала собирать на него посуду и столовые приборы. – Сейчас я спущусь и приготовлю другой поднос. И на этот раз я принесу вам вареное яйцо.

– Я не желаю этого проклятого яйца!

– Тем не менее, вам придется его съесть. – Обри бросила на него мрачный взгляд снизу вверх. – Или, клянусь Богом, я вылью все до одной бутылки вашего виски в погребе и вернусь с бараньей ногой вам на ужин – уж ее-то вы съедите!

Это была пустая угроза, но Обри не могла придумать ничего лучшего. Подняв поднос и выпрямившись, она увидела, что лицо майора дрожит от негодования.

– Вы не посмеете! – рявкнул он. – Вы не прикоснетесь к моему виски, или я, ей-богу, уволю вас без рекомендации!

Но он не уволит ее, и они оба это знали. Он не хотел, чтобы она уходила, на самом деле не хотел. Несмотря на отвратительный характер майора, они стали своего рода друзьями. Устало вздохнув, Обри отставила в сторону поднос и, наклонившись, взяла в свои руки его здоровую руку.

– Пожалуйста, сэр, давайте не будем ссориться. – Она постаралась улыбнуться и похлопала его по руке. – Это только расстраивает слуг. Вчера вечером они просто боялись, что мы поубиваем друг друга.

– Но ведь сейчас слуг здесь нет, так? – сварливо сказал он. – Они все ушли в деревню.

– Когда-нибудь однажды они услышат нас и из деревни, – пожала плечами Обри.

Что-то в ее тоне, должно быть, успокоило его. Он перестал ворчать и вытер рот рукой, отмеченной печатью времени.

– Хорошо, – сказал он, как побитый, – несите ваше проклятое яйцо. Пожалуй, я попробую его.

– Спасибо, сэр. Я согрею масло, как вы любите.

Она собралась уйти, но он неожиданно крепко сжал ей руку и бросил на нее какой-то странный, хитрый взгляд.

– Обри, где мальчик? – хрипло спросил майор.

Уже не в первый раз он называл ее просто по имени, но, странно, каждый раз при этом его взгляд становился стеклянным и немного смущенным.

– Прошу прощения, майор? – мягко переспросила она. – О ком вы спрашиваете?

– О мальчике! О мальчике! – с нетерпением ответил он. – У нас ведь всего один мальчик, да?

– Дженкс взял Айана с собой на ярмарку. – Обри была озадачена, потому что майор никогда не заговаривал об Айане.

– А-а. – Майор сжал губы и сразу стал снова похож на самого себя. – Да, Айан. Бетси говорит, что он сломал себе ребро, когда рухнула башня.

– Да, сэр. – Айан сломал не только ребро, но Обри прикусила язычок.

– Хм-м. – Майор снял ночной колпак и поскреб голову под сальными волосами. – Тогда дайте мне то портмоне, – в конце концов, попросил он. – Нет, нет, проклятие, вот ту деревянную шкатулку на туалетном столе. – Когда Обри нашла ее и принесла к кровати, майор, открыв шкатулку, за золотую цепочку достал оттуда карманные часы и положил их ей в руку. – Вот, – сказал он еще более грубо, чем обычно, – отдайте это мальчику.

Обри смотрела на лежавшие у нее на ладони тяжелые, как камень, часы, которые, несомненно, были из чистого золота.