Укрощенная любовью - [24]

– А вы знали об этом, милорд? – сурово спросила она. Мисс Осборн никогда не чувствовала себя спокойной с этими непоседливыми молодыми отпрысками дома Росситеров. – Вы потворствовали ее милости в этом безрассудном предприятии?

– Не было никакого риска, мисс Осборн, уверяю вас! – Дэмиан мог бы очаровать даже птиц на деревьях, если бы захотел. – Ничего не бойтесь, я возьму вину на себя. А теперь, почему бы вам не присесть и не выпить стаканчик этого замечательного вина?

– Мы не можем остаться. У вас гости, милорд!

– Гости? Я не жду гостей сегодняшним утром. – Дэмиан был озадачен, гадая, кто бы это мог быть из его многочисленных знакомых.

Он управлял хозяйством Королевского Полумесяца в отсутствии отца с помощью экономки, дворецкого и мисс Осборн, и, не будь Беренис в таком ужасном настроении, непременно выполнял бы инструкции маркиза в отношении своей сестры.

– Барон и баронесса Эдингтон прибыли из Картерс Грандж, чтобы поздравить леди Беренис с предстоящей свадьбой, – чопорно сообщила компаньонка, словно хотела сказать: вам следовало бы выполнять свои обязанности, молодой сэр, вместо того, чтобы устраивать здесь бега.

Настроение Беренис поднялось, когда она услышала имя четы, всегда принимавшей близко к сердцу судьбу лишенных матери детей маркиза. Как хорошо будет снова увидеть их! Быть может, она расскажет им, как несчастна, и попросит поговорить с отцом. Наверняка еще можно все это остановить, даже в последнюю минуту…

– Идем, Дэмиан, – Беренис направилась через лужайку.

Последнюю часть пути она бежала – оставляя позади лужайки и рощицы, пересекая вымощенную булыжником улицу. Мимо грохотали кареты, по широким тротуарам прогуливались дамы и джентльмены. Наконец они с Дэмианом оказались у массивной парадной двери их резиденции, и брат постучал по ней медным дверным молотком с головой льва.

– Тебе не кажется, что следует переодеться, прежде чем принимать гостей? – предложил он, бросая взгляд на ее растрепавшиеся волосы и сбившийся костюм.

– Нет, – парировала она.

Дверь открыл швейцар, одетый в ливрею дома Росситеров, и, не останавливаясь, чтобы посмотреть, следует ли за ней Дэмиан, Беренис поспешила через холл и буквально ворвалась в гостиную, полную позолоченных стульев, зеркал и фарфоровых ваз, из которых свисали гирлянды роз и хризантем. Первой, кого увидела Беренис, была леди Оливия Эдингтон. Она сидела на кушетке, стоявшей в глубокой нише с окнами, выходящими в сад.

Это была хорошенькая женщина лет тридцати пяти, которая всегда относилась к Беренис и Дэмиану с величайшей добротой. Много раз девушка проводила счастливые каникулы в Картерс Грандж, родовом поместье барона в Соммерсете. Леди Оливия была женщиной мягкосердечной и практичной, поведение ее было абсолютно лишено скуки и беспомощности, столь типичной для дам высшего общества. В детстве Беренис часто проводила с ней немало времени в кладовой и на кухне, учась извлекать вытяжки из цветочных головок, использовать растительные экстракты для приготовления лекарств и бальзамов, сохранять фрукты и готовить изысканные блюда.

– А, вот и вы, мои дорогие! – произнес джентльмен средних лет, который поднялся, когда Беренис с Дэмианом вошли. – Мне сказали, что маркиз в Стреттон Корте. Неважно, мы чрезвычайно рады видеть вас. Не так ли, мадам? – и он повернулся к жене, которая лучезарно ему улыбалась.

– Как хорошо, что вы приехали! – ответила Беренис, приседая в реверансе, в то время как Дэмиан снимал шляпу и раскланивался. Но слезы наполняли ее глаза, и хотелось отбросить приличия и разрыдаться.

Барон был хрупкого телосложения, но, тем не менее, обладал истинным достоинством. Но если его жена одевалась по последней моде, то сам он придерживался обычаев старых времен и предпочитал длиннополый сюртук, белые бриджи, белые чулки и черные туфли. Жилет тоже был длинным, а его темный цвет немного оживляла золотая нить; вместо высокого воротника, к которому так благоволила знать, он носил кружевное жабо. Волосы, поседевшие на висках и заплетенные сзади в косичку, были слегка напудрены. Беренис любила барона и относилась к нему, как к любимому дяде, хотя они не состояли в родстве.

Сейчас он вопросительно смотрел на нее, приподняв густую бровь:

– Что это так беспокоит твою компаньонку? Она, кажется, в ужасном волнении?

– Не имею представления! – Беренис взглянула прямо в его смеющиеся глаза. – Я только что принимала участие в состязании фаэтонов, милорд!

– Он ни о чем не знает, – призналась Беренис, довольная, что они приехали именно сейчас, когда она нуждается в защите от ярости Себастьяна. Но больше всего ей хотелось, чтобы они попытались отговорить отца от свадебных приготовлений.

– Я уверен, он не станет возражать, – сказал Дэмиан, хотя прекрасно знал, что это не так. – Беренис необходимо было как-то отвлечься. Она очень волнуется по поводу предстоящей свадьбы…

Проницательные глаза леди Оливии остановились на Беренис, затем она повернулась к мужу:

– У вас ведь есть дела в городе, не так ли, сэр? Он выглядел озадаченным:

– Разве, дорогая?

– Да, полагаю. Но даже если нет, не могли бы вы посетить свой клуб, или пойти в бювет, или еще куда-нибудь? Я хочу поговорить с Беренис и Дэмианом, – твердо ответила леди Оливия.